Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ Какъ ходила смерть. Смерть ходила по землѣ и собирала жатву… Была ночь… Въ дѣтской горѣлъ ноч никъ… Больной ребенокъ спалъ въ ма ленькой кроваткѣ… Въ темнотѣ лѣниво и задумчиво тикали стѣнные часы, и от того, что не видно было ихъ ясно, они казались живыми; а старая няня, уснув шая на своей кровати, казалась мертвой — такъ крѣпко она спала. Неслышно растворивъ дверь, вошла смерть. Она приблизилась къ ребенку и стала смотрѣть въ его лицо… Болѣзнь сжигала тѣло ребенка; она, какъ вампиръ, присосалась къ его сердцу и жадными глотками пила изъ него жизнь, и слабое, безкровное, ставшее какъ пухъ легкое тѣльце казалось какъ свинецъ тя желымъ для погасавшей въ немъ жизни: она едва могла двигать его членами. Но ребенокъ не зналъ ничего… На ли цѣ его было спокойствіе невѣдѣнія. И смерть почувствовала, что она не можетъ взять ребенка такимъ; нужно, чтобы онъ увидѣлъ ее. Она тихо дотронулась до его горячаго лба. Онъ проснулся, открылъ глаза и улыбнулся смерти ласковой, усталой и грустной улыбкой. Ему было пріятно ви дѣть среди полутьмы и тишины эту чер ную склоненную надъ нимъ женщину. Она напоминала ему мать. И глаза его смо трѣли привѣтливо и безстрашно въ ея блѣдное лицо, И напрасно смерть пыталась сдѣлать свой взглядъ жесткимъ и яугающе пронзительнымъ: ребе нокъ не понималъ этого взгляда, потому что никогда еще не стал кивался съ жестокостью. Онъ спокойно глядѣлъ на нее и довѣрчиво улыбался наивной, не знающей улыбкой. И взглядъ смер ти смягчался отъ этой улыбки: •нъ впитывалъ въ себя ласку ре бенка, проникался ею и свѣтил ся отвѣтной лаской… Долго стояла смерть надъ ребен комъ, потомъ наклонилась, поцѣло вала его въ лобъ нѣжно и береж но, какъ мать, и пошла къ две рямъ. И уходя обернулась, кивнула ему съ улыбкой и сказала, чтобы •нъ не плакалъ: — Я приду къ тебѣ… я сейчасъ приду. Но она обманула и не пришла. Она пошла къ жалкому и бѣдному пьяницѣ, который сидѣлъ одинъ въ своей маленькой грязной комнаткѣ, похожей на гробъ, и пилъ вино Пилъ и чему то улыбался, и что то бормоталъ про себя, и былъ веселъ, хотя былъ одинъ. И только гдѣ-то глубоко въ пьяныхъ и смѣющихся глазахъ его была спрятана сксрбь. Скорбь разбитой жизни и заживо похороненной души, скорбь о прошломъ, объ его прекрасныхъ увядшихъ цвѣ тахъ. Когда вошла смерть, пьяница не удивился и не испугался. Онъ П. Т. Степановъ. Заслуженный профессоръ харьковскаго универси тета и общественный дѣятель. Скончался 8 марта. (Съ фотографіи А. М. Иваницкаго). А. И. Чупровъ. Заслуженный профессоръ московскаго университета. Скончался 24 февраля въ Мюнхенѣ. давно ее ждалъ. И въ этомъ ожиданіи не было ни муки, ни ужаса. Онъ ждалъ ее, какъ промотавшійся бо гачъ ждетъ счета изъ мелочной лавочки. И только по одному этому счету и могъ уплатить этотъ прсмотавшійся богачъ, этотъ жалкій и грязный пьяница.,. И онъ обратился къ смерти съ особен ной искренней фамильярностью, ксторая свойственна только пьяницамъ и дѣтямъ. — Видишь лк… я не ждалъ, что ты придешь сегодня… Отчего ты пришла какъ разъ въ такую минуту, когда я не хочу умирать? А такихъ минутъ въ моей жизни ма ло… да, очень мало… Моя жизнь — тоска: черная осенняя тьма, въ которой лишь изрѣдка вспыхи ваютъ маленькія Ееселыя звѣздочки. За чѣмъ же ты хочешь отнять у меня по слѣднюю звѣздочку? Лучше отними у ме ня тоску. Приходи завтра. Да, завтра ут ромъ, когда взойдетъ солнце, и вокругъ меня станетъ темно, какъ въ могилѣ. Хорошо? Вѣдь, тебѣ не трудно подождать до завтра? А пока уйди; дай мнѣ прове сти еше одну свѣтлую, пьяную, роскош ную и безумную ночь!… И съ покровительственнымъ сожалѣ ніемъ улыбнулась смерть несчастному пьяницѣ: жалко ей стало этого человѣ ка, всю жизнь свою отдавшаго тоскѣ— черной осенней тьмѣ съ рѣдкими весе лыми звѣздочками. — Хорошо, я приду завтра,—-сказала она и ушла. И вотъ явилась она къ чело вѣку, который жилъ, какъ всѣ. Немножко думалъ, немножко лю билъ, немножко страдалъ… Былъ немножко гордъ, немножко уменъ, немножко честенъ, немножко щедръ, немножко честолюбивъ, немножко упрямъ,немножко несдер жанъ и даже немножко безуменъ — какъ всѣ. Имѣлъ состояніе, былъ женатъ и наплодилъ дѣтей, какъ всѣ. Былъ неудовлетворенъ жизнью, но съ большимъ удовлетвореніемъ разсказывалъ друзьямъ о своей неудовлетворенности. Считалъ себя жертвой судьбы, но спрятался бы подъ столъ отъ страха, если бы судьба пришла и сказала: „будь моимъ господи номъ!* Потому что тогда нельзя было бы быть какъ всѣ. Любилъ рѣшать міровые вопросы и на каждый изъ нихъ находилъ опредѣленный отвѣтъ, который ему диктовали всѣ. И если всѣ путались, то путался и онъ. И ни когда ни одного вопроса не рѣ шилъ самъ, потому что ни одного самъ не выстрадалъ. Великіе во просы были для него не сутью жизни, а только ея украшеніемъ. И онъ украшалъ себя ими обык новенно лишь въ присутствіи дру гихъ. Когда же оставался одинъ, то больше всего любилъ мечтать о пяти-этажномъ домѣ на людной улицѣ… Воскресенье, 16-го Марта 1908 года. ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ КЪ No 9337. ,10 ЮЖНЫЙ КРАЙ Воскресенье, 16-го Марта ІЧЛ8 гона. Къ собы тіямъ на Балканскомъ по л у ©строкѣ* Фонъ-Эренталь. Австро-венгерскій министръ иностранныхъ дѣлъ, возбудившій такое волненіе поворотомъ политики на Балканскомъ полуостровѣ. И. А. Зиновьевъ. Русскій посолъ въ Константинополѣ. Иногда вздыхалъ и говорилъ о смерти, какъ объ избавленіи отъ жизненной юдоли. Но когда пришла смерть, испугался и заплакалъ некрасивыми трусливыми еле- зами взрослаго человѣка. И упалъ на ко лѣни передъ ней, и униженно цѣловалъ ея одежду, и, эахлебываясь, умолялъ ее не отнимать у него жизни. Но смерть смотрѣла на него холодно и непреклонно. Тогда онъ сталъ торговаться. Сначала запросилъ 25 лѣтъ, потомъ постепенно сталъ сбавлять, пока не дошелъ до года, до мѣсяца, до одного дня, до одного часа. Но смерть каждый разъ съ каменнымъ равнодушіемъ отрицательно качала го ловой. Миніатюры. (Съ нѣмецкаго). Мать. I. Она была удивительно хороша и строй на, какъ серна. Однажды ей сказали: .одинъ богатый человѣкъ сдѣлалъ предложеніе твоей младшей сестрѣ. Но мы хотѣли бы рань ше пристроить старшую… И ее пристроили. Она родила пять человѣкъ дѣтей. Какъ-то въ ихъ ломѣ сталъ бывать человѣкъ, который заинтересовалъ ее. Состоялся семейный совѣтъ, и ему указали на дверь. Тогда она стала надѣяться, что ея да ровитые сыновья и красивыя дочери бу дутъ богаты. Но этого не случилось, такъ какъ они были идеалисты. Она думала: я должна была отречься отъ моего идеализма, чтобы васъ въ страданіяхъ родить. И вотъ вы теперь вашимъ идеализмомъ мстите мнѣ за по руганную природу? Она поѣхала со своими красавицами дочерьми въ Остенде, чтобы тамъ пой мать кого-нибудь. И, дѣйствительно, одинъ попался было въ сѣти. Но въ по слѣдній моментъ онъ ускользнулъ. Послѣ этого она стала полнѣть, настроеніе ея портилось. Однажды врачъ ааявилъ ей: .съ серд цемъ плохо*. Тогда она сказала своей младшей сест рѣ, которая тоже немало перенесла въ жизни: *Изъ за того, что тебѣ предстоя ла блестящая партія, я должна была вый ти замужъ. Стоило-ли дѣлать это? „Н ѣтъ* отвѣтила сестра. Сценка. II. Кабинетъ хозяина. Молодая женщина глубоко усѣлась въ кресло, крѣпко сжавъ пальцы на колѣ няхъ. Мужъ сидитъ у письменнаго стола, ку ритъ папиросы, ходитъ взадъ и впередъ, вновь садится. ѵ Графъ Л. Берхтольдѵ Австро-венгерскій ^посолъ при россій скомъ Дворѣ. Князь Л. П. Урусовъ. Русскій посолъ ВЪ Вѣнѣ. Они не смотрятъ другь’ на друга. Долгая томительная сцена. Мужъ вынимаетъ изъ письменнаго стола ящикъ и достаетъ оттуда револь веръ. Молодая женщина искоса взглядываетъ туда, пугается, остается неподвижно вЪ томъ же положеніи. Мужъ: „къ телефону, Раймонда*! Она подымается, подходитъ къ теле фону у стѣны. Мужъ подаетъ ей одну слуховую труб ку, самъ беретъ другую. — Номеръ твоего любовника?!?. Она молчитъ. — Номеръ твоего любовника?!? — .5712“ . Она звонитъ, затѣмъ говоритъ! „5712“ . Пауза. Воскресенье, 16-го Марта 1908 года южный КРАЙ 11 Главнѣйшіе американскіе милліардеры. 1) Вандербильтъ, 2) м-съ Руссель Сэджъ, 3 и 4) сыновья Гульда, 5) м-съ Джонъ Рокфел леръ, 6) В. К. Вандербильтъ, 7) Уейгаузеръ, 8) Рили, 9) Гео Перкинсъ, 10) Пирпонъ Мор ганъ. 11) Джонъ Рокфеллеръ, 12) Макэй, 13) Гульдъ, 14) Асторъ, 15) К. Вандербильтъ, 16) А. Асторъ, 17) Карнеджи. Мужъ подсказываетъ: .я, Раймонда*. Она: „я, Раймонда“ . Маленькая пауза для отвѣта. Мужъ: .Въ страхѣ и любви провожу я свои проклятые дни. Она повторяетъ. Мужъ: .только у тебя, и только у те бя я чувствую себя въ безопасности“ . Она повторяетъ это. Мужъ: .мой мужъ сегодня утромъ не ожиданно уѣхалъ на три дня, приходи повтому сейчасъ къ твоей Раймондѣ. Она молчитъ. Онъ подымаетъ револьверъ. Она говоритъ это въ телефонъ. Отвѣта не слышно. Она кричитъ въ телефонъ: „не прихо ди, онъ здѣсь, все обнаружено. Мужъ подымаетъ револьверъ, чтобъ выстрѣлить. I Она смотритъ на него въ упоръ, вся выпрямившись, готовая къ смерти, глу боко печальная. Онъ роняетъ револьверъ, подходитъ къ письменному столу, садится. Долгая пауза. Затѣмъ онъ медленно говоритъ: .такъ вотъ какъ женщина истинно любитъ мужчину?!?* Раймонда, иди съ миромъ!” (Она медленно уходитъ). Ш. Болѣзнь. Я боленъ. Легкомысліе покидаетъ меня. Я начинаю вдумываться во всѣ явленія. Прощайте! Легкомысліе покидаетъ меня. Слишкомъ поздно я начинаю вдумывать ся. Какъ было хорошо, когда я былъ здоровъ… Но этого я тогда не зналъ, это я узналъ только теперь. Сидишь, на примѣръ, бывало, пьешь чай, куришь и читаешь газету. Не чувствуешь самъ се бя. Ты беззаботенъ, пока мозгъ въ со знаніи полноты собственныхъ силъ мо жетъ отталкивать отъ себя всѣ заботы. Онѣ кажутся тебѣ роскошью меланхоліи. Предаешься имъ, потому что, собственно, самъ желаешь этого. Все мѣняется, когда заболѣваешь. Тогда мы внезапно теряемъ способ ность носиться съ своими болѣзненны ми состояніями, она къ нашему ужасу уничтожена. Нѣчто господствуетъ всецѣ ло надъ нами, Заботы приходятъ къ намъ изъ „таин ственной области безсознательнаго*, на ша гибель становится несомнѣнной. Это Наконецъ, трясясь отъ ужаса, онъ вос кликнулъ: — Я не могу такъ умереть! Дай мнѣ хоть написать завѣщаніе!… — Завѣщаніе— о чемъ? — Я хочу, чтобы надъ моей могилой поставили памятникъ. Жестокая и острая насмѣшка сверкну ла въ глазахъ смерти. — Хорошо, пиши,— сказала она. Онъ сталъ писать и когда кончилъ, упалъ мертвый грудью на столъ. И, корчась въ конвульсіяхъ, задѣлъ рукою свѣчу. Свѣча упала на завѣщаніе и, покатившись по столу, потухла, но успѣла поджечь острый кончикъ бумаги. Завѣщаніе вспыхнуло и превратилось въ пепелъ. Въ темнотѣ передъ смертью неподвиж но чернѣлъ трупъ человѣка, похожій на камень. — Ну что, нуженъ тебѣ теперь памят никъ? спросила смерть презрительно и зло радно. Человѣкъ, похожій на камень, безмолв ствовалъ. Смерть весело засмѣялась и ушла… Н. Горловъ. Отправленіе изъ Нью-Іорка шести автомобилей въ путешествіе вокругъ ззиного шара. Старть въ Нью-ІоркЬ, на улицѣ Боодвей. Въ ожиданіи выстрѣла, по сигналу котораго всѣ гонщики пустятся въ дальнее путешествіе. Первымъ стоитъ автомобиль „Діонъ*, вторымъ’„Сизеръ-Ноденъ“ (уже вышелъ и*ъ гонки на 156 километрѣ отъ Нью-Іорка). далѣе —„Зюстъ*, „Мотоблокъ** .Томасъ” и Протосъ*. Налѣво стоятъ автомобили любитепей-провожатыхъ.* ,Воскресенье, 16-го Марта 1918 года 12 южный КРАЙ ужъ больше не зависитъ отъ нашего измѣнчиваго настроенія. Многое мы прозѣвали, вотъ что становится нашей главной мыслью. Счастье существованія мы тупо использовали, какъ дил- летанты жизни. Во всякомъ случаѣ мы слишкомъ много времени удѣляли всему. Такъ мы на все смотримъ, когда мы серьезно заболѣ ваемъ. То въ горечи, то въ необыч ной кротости проводимъ наши тоскливые дни. Всѣ явленія кажутся намъ теперь иными. Какъ будто мы переселились въ болѣе справедливые міры и стали любвеобильнѣе! Стали ли мы уже ближе къ небу? Почти что такъ… Здоровый во всякомъ слу чаѣ грубѣе, менѣе вдумчивъ, несправедливѣе, чѣмъ тотъ, ко торый чувствуетъ,что жизнь— это день, часъ, минута, секунда. Какъ видно, близость смер ти является радикальнымъ вос питательнымъ средствомъ. Монахи-стражники. Съ разрѣшенія курскаго епископа, въ виду возможныхъ нападеній съ цѣпью, грабежа на Глинскую пустынь, Путивльскаго уѣзда. Курской губерніи, мѣстные монахи вооружены и обмундированы стражни ками для охраны обители. На нашей фотографіи сняты всѣ монахи-стражники во главѣ съ курскимъ епископомъ (въ центрѣ). Вдали видна Глинская пустынь. Святопглкъ Чехъ. Въ Прагѣ скончался лучшій совре менный чешскій поэтъ и писатель Святопопкъ Чехъ. Онъ-воспктанникъ Пражскаго унивеоситета, былъ ад вокатомъ, но потомъ всецѣло по святилъ себя литератуоѣ, редакти руя журналы, сначала ,Kviety“, а потомъ „Svetozar*. Выпустилъ нѣсколько сборниковъ своихъ стихо твореній. Фонъ Эсмархъ. Профессоръ, знаменитый хирургъ. Сксн Чался 10 февраля. Милованъ Глишичъ. Въ Дубоовникѣ скончался М. Гли шичъ, отецъ современныхъ разска зовъ изъ сербской жизни. Глишичъ былъ знатокомъ русской литературы, и лучшее изъ нея он^ перевелъ на сербскій языкъ. Онъ перевелъ почти всего Гоголя. Въ теченіе многихъ лѣтъ покойный Глишичъ былъ дра матургомъ національнаго театра. Харьковъ. Типографія .Южнаго Края*, Суиская ул., No 13