Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ Воскресенье, 6-го Января 1908 года. Георгъ Гауптманъ. Комедія изъ жизни. Переводъ съ нѣмецкаго. Адальбертъ < Оссов- скій, первый герой и любимецъ городского театра, бросилъ сер дито свою роль въ уголъ. — Ужасная нелѣ пость! сопровождалъ онъ восклицаніем ъ свой смѣлый посту покъ. Ему, Оссовскому, могли предложить ^та кую болтовню безъ всякаго дѣйствія, безъ всякаго содержанія? О, эти современные писа тели! Но, въ самомъ дѣлѣ! Гдѣ взять имъ матеріала? Не изъ жиз ни же, которая такъ блѣдна, такъ трезва, безъ нервовъ7′ Красивы й Адаль бертъ, какъ называла его женская городская молодежь, былъ пре рванъ въ своемъ жесто комъ сужденіи о совре менныхъ писателяхъ. —- Что тамъ опять? Эти слова вырва лись у него съ .‘боль шимъ негодованіемъ и мчались, какъ мета тельныя орудія къ при крытой чепцомъ голо вѣ его хозяйки, жен щины солидныхъ раз мѣровъ, которая, по слѣ непродолжитель наго стука въ дверь, вошла, какъ живая проза, въ комнату, гдѣ вѣяло поэтическими воспоминаніями. Вѣнки, большіе, по- золоченые, съ яркими лентами, на которыхъ красовались золотыя надписи, обратили эту скромную земную оби тель въ тріумфальную арку безсмертна го генія. Великолѣпная вещь, лавро вый позолоченый вѣнокъ могъ бы укра шать лобъ Цезаря. Дважды въ м ѣ сяцъ былъ онъ ему возвращаемъ владѣль цемъ ломбарда, и дважды принималъ онъ его обратно. Это случалось обыкновенно, когда онъ долженъ былъ уплатить за квартиру, и когда онъ получалъ жало ванье. Теперь онъ былъ здѣсь. Это было время, когда Адальбертъ чувствовалъ себя увѣнчаннымъ. И горе тому, кто смѣлъ тогда приближаться къ нему непочтительно. — Господинъ Адальбертъ, два госпо дина, протянула г-жа Болле, глядя рабо лѣпно на „золотого*. На нихъ синія шапки. т ч Адальбертъ сорвалъ съ большимъ при сутствіемъ духа трофей со стѣны и су нулъ его подъ передникъ госпожи Болле. . Студенты”, — прибавила она, поясняя. Одно движеніе, и золотой блестѣлъ опять въ сіяніи полуденнаго солнца. —■ Что, сыны alma mater? — Адамъ его Апма? спросила она на ивно. — Женщина! Его глаза скрестились, его руки мета ли молніи, нѣтъ— наоборотъ. Въ этой по зѣ представлялъ онъ Отелло и Карла Моора, Шиллера. Госпожа Болле дрожа ла—слишкомъ слабое выраженіе!— Она качалась. Онъ простеръ повелительно руку. — Они могутъ зайти! И тихо исчезла она походкой, на поминающей походку слона. Онъ поднялъ свою роль. Подъ .золо тымъ” стояло лютеранское кресло. Онъ опустился на послѣднее въ позѣ Бетхо вена и устремилъ въ тихомъ раздумьѣ свой взоръ на листы. Такъ нашли его вошедшіе робкіе схоласты. Онъ далъ имъ достаточно времени любоваться имъ.Адаль бертъ любилъ обожаніе академической молоде жи. Это былъ столпъ его мѣстной славы. Они кашлянули въ замѣшательствѣ. Онъ вздохнулъ,какъ бы пробуждаясь отъ глубокихъ думъ. Опять полетѣла въ уголъ презрѣнная рукопись. Съ протянутыми ру ками и сіяющей счасть емъ, многообѣщающей улыбкой приблизился онъ къ нимъ. — А, два добрыхъ академическихъ граж данина! Чѣмъ, господа, обязанъ я чести вашего посѣщенія?- Одновре менное пожиманіе рукъ направо и налѣво. Ободренные, они на звались: Генрихъ Рау- талеръ и Фрицъ Марк- вордъ. „Маркъ1* и „Талеръ* пріятно звучали въ ушахъ великаго актера. Онъ ласково поблаго дарилъ ихъ и попро силъ сѣсть. Его плѣ нительное краснорѣчіе выручило ихъ отъ пер выхъ паузъ замѣша тельства. Затѣмъ Фрицъ, справившись со своей робостью, объяснился: — Наше посѣщеніе, господинъ Оссовскій, имѣетъ двоякую цѣль. Во-первыхъ, чествова ніе вашего великаго, несравненнаго таланта, затѣмъ оно включаетъ въ себѣ просьбу, ко торую скорѣе пойметъ и исполнитъ человѣкъ, чѣмъ артистъ. Не успѣли вы пріѣхать сюда, какъ покорили себѣ всѣ сердца. Намъ, скромнымъ сы новьямъ almae matris, достаточно было двухъ, которыя бились для насъ. Они были наши. Но вотъ, являетесь вы, и сердца нашихъ дѣвушекъ покорены ва ми. Студентъ безъ красотки только полу студентъ. Сколько мы ни попивали, что бы утопить свое горе, но въ каждомъ бокалѣ веселья падала капля скорби, отравляя нашу жизнь. На ма просьба состоитъ въ слѣдующемъ: отдайте нам ъ обратно эти миленькія, чистыя сердечки, которыя вы похитили. Вамъ ихъ оста нется довольно, а, быть можетъ, вы даже не знаете объ ихъ существованіи, потому что вы получаете, вѣроятно, въ такомъ громадномъ количествѣ billets doux, пахну щіе розами и фіалками, что вамъ, вели кому артисту, ихъ лѣнь даже читать. — Да, конечно, — подтвердилъ Адаль бертъ, польщенный,-—но я никакъ не могу ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ КЪ No 9278, ,10 южный КРАЙ ІЗоскресепые, <>-го Января 1908 года. догадаться, о комъ вы говорите, и какъ помочь, чтобы вы получипи обратно свою собственность. — Тогда по секрету— Минхенъ Штей неръ и Линхенъ Грицмахеръ, воспитан ницы высшаго женскаго пансіона „Газе нау”. Съ тѣхъ поръ, что вы для нихъ все, мы для нихъ воздухъ. Адальбертъ провелъ эффектно и гордо рукой по чернымъ густымъ волосамъ. Зеркало отразило его смѣлый профиль и жгучіе черные глаза. Да, онъ былъ орелъ, который мчится къ небу, къ которому обращаютъ взоры. А эти оба, больные любовью, студенты? Да, тоже хороши, но въ сравненіи съ нимъ— синицы. Затѣмъ онъ сказалъ назидательно: „господа, мнѣ очень жаль. Во первыхъ, я вашихъ дамъ совсѣмъ не знаю, и къ тому же окончательно не знаю, что мнѣ дѣлать, чтобы возвратить ихъ вамъ”. — Вы ихъ очаровали, разочаруйте ихъ, продолжалъ Фрицъ. Остальное пре доставьте намъ. Вы можете это. — Могу! воскликнулъ Адальбертъ въ отчаяніи. Прикажете испортить свои ро ли, представляться пьянымъ, рисковать карьерой? Я не могу этого при всей моей любви къ академической молодежи, ко торая не разъ способствовала прославле нію великихъ людей. Онъ отчаянно провелъ рукой по сво имъ густымъ волосамъ. Кроткій Генрихъ кашлянулъ въ замѣ шательствѣ и сказалъ:— Горе собственно въ томъ, что онѣ ничего не желаютъ въ этой жизни, кромѣ ло кона отъ вашихъ во лосъ. — Такъ,что же при кажете сдѣлать, по брить себѣ голову, какъ жители Тимбукту, что бы разочаровать ихъ? На это отчаянное восклицаніе послѣдо вало молчаніе. Но Адальбертъ вдругъ вскочилъ,какъ ужален ный, оба юноши послѣ довали а tempo. -— Опишите мнѣ наружность вашихъ дамъ! Оба моментально вы тащили двѣ фотографи ческія карточки, на обратной сторонѣ кото рыхъ было написано: .вѣчно твоя!’ Здѣсь Минхенъ, тамъ Лин хенъ. — Слабость имя те- бѣ, женщина, цитиро валъ онъ въ позѣ Отелло. Онъ возвратилъ карточки. — Да, господа, сказалъ онъ весело, хитро подмигивая глазами. — Я въ город скомъ паркѣ часто встрѣчалъ вашихъ дамъ на своихъ уединенныхъ прогулкахъ. Я принималъ это за случайныя встрѣчи. Вы помните, вѣроятно, слова поэта: замѣчаешь намѣреніе, и находитъ на тебя уныніе. Не позже, какъ черезъ недѣлю вы увидите, какъ возвратятся заблудшія овечки кь своимъ пастухамъ. — Но какъ, — началъ Фрицъ. — Это мой секреть. Обмѣнявшись нѣкоторыми любезностями, оба студента удалились. Въ графскомъ паркѣ таинственно шу мѣло. По уединенной тропинкѣ, окутан ной сумрачными тѣнями густолиственна го лѣса, расхаживалъ великій артистъ, Фр. Ведекиндъ. А.*Каменскій. Бор. Лазаревскій. В. Муйжель. М. Арцыбашевъ Л. Андрусовъ. Галлерея молодыхъ писателей разучивая свою роль. Рука объ руку, тѣ^ но прижавшись другъ къ дружкѣ, съ бьющимися сердечками шли ему навстрѣ чу Линхенъ и Минхенъ. О, въ какомъ красивомъ безуміи вра щались его глаза! Только одинъ взглядъ! Близко около нихъ, какъ бы нечаянно, уронилъ онъ свою роль. Какъ ястребы набросились онѣ, чтобы поднять ее, и по дали ему. Онъ принялъ и съ счастливой улыбкой снялъ, кланяясь, свою шляпу. Дѣвушки отскочили съ тихимъ кри комъ. Онъ посмотрѣлъ на шляпу, про бормоталъ что-то и быстро удалился. – – Минхенъ! — Линхенъ! — Онѣ упали другъ другу въ объятія и смѣялись съ горя и радости. Чрезъ нѣсколько дней явились студен ты къ великому артисту, на этотъ разъ по его приглашенію. Они нашли его въ- шляпѣ. — Ну?— спросилъ онъ выжидательно. — Онѣ опять наши! — радовался Фрицъ. А кроткій Генрихъ прибавилъ: — Великій, божественный мимикъ! Адальбертъ, польщенный, улыбнулся. — Но великій маэстро,— любопытно- допрашивалъ Фрицъ,— Какъ вы соверши ли это чудо? ■—- Самымъ обыкновеннымъ образомъ,, господа, я поклонился дамамъ, больше ничего! — Поклонились? удивленно спроси ли оба. — Да, смотрите сюда— вотъ такъ… Тутъ случилось съ академиками то, что случилось въ паркѣ съ Минхенъ и- Линхенъ— они отскочили. -— Что, вы принесли въ жертву ваши кудри? — О нѣтъ! Я надѣлъ на свои густыя- кудри что-то такое, что можно было по думать, что я совершенно лысый, и при крѣпилъ къ своей шляпѣ парикъ. По смотрите. Онъ снялъ быстрымъ движеніемъ оба парика, и предсталъ передъ ними, сіяя чарующей красотой. — Ваши дамы будутъ теперь клясться, что этотъ лѣсъ волосъ не выросъ на моей почвѣ. Оба молодые люди хохотали до упаду. — Это, вѣдь… воскликнулъ Грицъ и- продолжалъ хохотать. — Да, господа, возразилъ довольный артистъ. Это — комедія изъ жизни. Парижскій „У л е й “ – (Отъ нашего коррес пондента). Въ теченіе празднич ныхъ дней здѣсь не обычно много спектак лей, концертовъ. Въ то же время больше разнообразія. Такъ, 21 декабря (3 января) со стоялся праздникъ, ус троенный дѣтьми-уче- никами „La Ruche’ (,Улей“). Исторія .La- Ruche’ слѣдующая. Въ декабрѣ 1905 года,, нѣкто Sebastien Faure (теперь главный пред ставитель „La Ruche”) съ нѣкоторыми това рищами приступилъ къ осуществленію школы, которая была бы построена на коммуни стическихъ началахъ, съ одной стороны,, а съ другой, съ точекъ зрѣнія интеллек туальной и моральной, была бы согласо вана съ идеями кооперативныхъ обществъ французскихъ рабочихъ. Человѣкъ энер гичный и предпріимчивый, Sebastien Faure достигъ осуществленія такого за мысла. Своихъ денегъ было мало, при шлось занимать, собирать путемъ устрой ства лекцій, концертовъ. Въ настоящее время .La Ruche” располагаетъ соб ственностью въ 50 тыс. франковъ (шко ла, садъ, хозяйственныя постройки, ин вентарь^ къ концу третьяго года существо ванія освободится отъ долговъ. Нахо дится онъ въ предмѣстьѣ Парижа (Ram- bouillet). Въ этой маленькой „коммунѣ” 10 взрослыхъ и 24 дѣтей. Sebastien Faure извѣстенъ здѣсь въ 11 Воскресенье, (>-го Лннарл 1908 года. ЮЖНЫЙ НРАЙ Трудовая фракція въ 3-й Государственной Думѣ. Стоятъ: Н. С. Розановъ, И. С. Пожелло, И. Л. Мерзляковъ и Г. Е. Рожковъ. Сипятъ: В. И. Дзюбинскій, А. Е. Кропотовъ, А. А. Булатъ, Н. Я. Лохницкій и Ф. С. Кейнисъ. Парижскій „Улей’. рабочихъ кругахъ. Его знаютъ какъ лектора. Что касается его предпріятія, то, повидимому, имъ интересуются, цѣнятъ и любятъ его. Такое впечатлѣніе оставилъ большой, шумный и сочувствен ный, залъ 3 января. Большой залъ журнала „Petit Journal” ; много свѣта, тепло, скромно и красиво. Декоративная сцена за поднятой занавѣсью… иколо восьми часовъ. Собирает ся публика, простая, шумящая. Скромно, даже бѣдно. Лица жен щинъ неправильныя,красныя:кра сивыхъ мало. Мужчины въ котел кахъ, кожаныхъ курткахъ иногда. Руки мозолистыя, грубыя… Два мальчика, члены „La Ruche”, про даютъ программы, открытки,сбор ники пѣсенъ и пьесъ для дѣтей… Сгорбленная старушка разноситъ въ корзинкѣ бумажные „гвоздич ки” и „маки” … Около девяти часовъ. Подни маютъ спущенный за нѣсколько минутъ передъ тѣмъ занавѣсъ. Подъ аккомпаниментъ рояля, мальчики и дѣвочки, съ пѣніемъ народной пѣсни, составляютъ кругъ,разбиваются на пары, мар шируютъ въ тактъ шутки и пѣнія, соединяются въ одинъ хоръ, дро бятся на нѣсколько группъ. Они въ сѣрыхъ курткахъ и платьяхъ, въ воротникахъ, съ большими красными галстухами-бантами; у дѣвочекъ длинные волосы съ красными ленточками; малютки коротко острижены. На нихъ ботинки съ шнурка ми, короткіе чулки. Икры голыя. Очень скромно. Въ исполняемой народной пѣснѣ они поютъ „о пѣсняхъ и весельѣ ярма рочной площади” , гдѣ „въ сезонъ сладкаго вина” „самые старые болѣе всего бе зумствуютъ’, гдѣ „сообразно своему же ланію выбираютъ супруга”, гдѣ въ тан цахъ „стучатъ каблуки” . Весело кончаютъ, тѣснятся къ выходу, убѣгаютъ, смѣются. Исполняются другія хоровыя пѣсни или всѣми вмѣстѣ, или только дѣвочками, или лучшими голосами въ числѣ 10 — 12. Поютъ про „радостнаго рабочаго”, кото рый приглашаетъ свою возлюбленную на дѣть „розовое платье”, чтобы „идти на лугъ танцовать”, который говоритъ, что „несчастья не будутъ длиться всегда’, „не для того создано солнце, чтобы ви дѣть слезы”. Кончаютъ, смѣшно и не ловко кланяются, убѣгаютъ подъ доигры ваемый аккомпаниментъ рояля. Зрители хлопаютъ, кричатъ, привѣтственно ма шутъ. И въ самомъ дѣлѣ они хорошо пѣли съ ихъ дѣтской серьезностью, тро гательной и милой. Слѣдуютъ комедіи и діалоги, написан ные и выбранные для артистическихъ tournees „La Ruche”. Пьесы совсѣмъ дѣт скія, въ то же время идейныя, можетъ быть, правда, немного наивныя и тенден ціозныя, но дѣти вкладываютъ въ нихъ мно го сердечности и естественности… Комедія „Mademoiselle Laure”. Здѣсь ихъ школа, ихъ запущенный садъ, въ которомъ они копаютъ, сгребаютъ, садятъ, собираютъ; здѣсь ихъ сосѣдній лѣсъ, въ которомъ имъ позволено бѣгать, разорвать блузу и растрепать волосы. Въ этой комедіи осуждаются богатство, роскошь, неесте ственность, представленныя богатой дѣ вочкой, пріѣхавшей въ школу на нѣ сколько дней. Немного искусственно это, но исполнители провели комедію въ са момъ дѣлѣ трогательно. Они въ самомъ дѣлѣ не цѣнятъ изысканности и наряд ности этой богатой mademoiselle Laure, потому что здѣсь же, въ зрительномъ залѣ, они видятъ простыя платья и жесткія руки своихъ сестеръ и отцовъ. И въ то же время въ нихъ есть вѣра, есть что то бодрое, грѣющая кровь молодости, на дежды… Laure богатая, болѣе „испорчен ная” , вѣрно, чѣмъ они. Ее шокируютъ ихъ костюмы, „мужицкія манеры”, она удивляется, что дѣвочки похожи на маль чиковъ, что дѣти такъ шумны въ играхъ. Этимъ дѣлятся въ началѣ комедіи воспи танники „La Ruche”, которые уходятъ по томъ въ лѣсъ. Второе явленіе— Laure и Mand, дѣвочка изъ простой семьи. Идея все та же, т. е. противоположеніе бѣд ныхъ и богатыхъ. Но выражено это дѣт скими словами, дѣтской искренностью и наивностью. Дѣвочка, исполнявшая роль Mand, была дѣйствительно прекрасна. Лѣтъ 12-ти, стройная, сильная, есте ственная въ своей роли, съ разгорѣв шимся лицомъ, съ длинными прядями черныхъ волосъ, съ живыми черными глазами. Въ силу роли она говорила, что ей „узко въ городѣ”, что гребешки, мно- ,12 ЮЖНЫЙ КРАЙ Воскресенье, G-го Января 1908 года. го юбокъ ее стѣсняютъ”. Она говорила это такъ ж и во, такъ смѣло и такъ есте ственно двигаясь на стулѣ, что нельзя было не вѣрить, что ея украшенія—это „цвѣ ты, въ которыхъ нѣтъ ни когда недостатка”, что она любитъ накошенную траву изъ сада, грабли, лопату и грядки овошей. Жалко было исполнительницу роли Laure. Ей была не подъ силу роль аристократки, и она, навѣр ное, тоже любитъ бѣгать свободно въ лѣсу и не хо четъ носить кружева… По томъ опять изъ жизни „La Ruche”, Школьники лежатъ и сидятъ въ лѣсу на травѣ. Идутъ игры, смѣются, одинъ изъ мальчиковъ предла гаетъ спѣть за поцѣлуй. Пѣснь эта введена въ пьесу, вѣрно, потому, что у одно го мальчика сильный ровный низкій альтъ. Поетъ о „сѣя телѣ”. „Полной горстью по ложи въ борозды зерно, вырасти и приготовь намъ хлѣбъ”. Кончаетъ. Красиво. Хлопаютъ дѣти на сценѣ, хлопаютъ и привѣтственно машутъ въ зрительномъ залѣ. Одна изъ дѣвочекъ, неловко, за спинами дру гихъ, даеть обѣщанный пс* цѣлуй. Идутъ съ пѣсней домой. „Будемъ пѣть, что бы казался короче долгій путь; вотъ „La Ruche”; хо рошо вернуться домой съ усталыми мускулами”. Антрактъ. Шумятъ. Идутъ въ буфетъ. Разсматриваютъ и вышучиваютъ каррикагуру на Клемансо. „Артисты” въ залѣ, бѣгаютъ, суетли во предлагаютъ открытки со сценами изъ жизни „La Ruche*, или солидно выдаютъ у выхода изъ зала билеты. Они здоровые, крѣпкіе, но съ грубыми чертами лица. Руки тоже „ра бочія” у нихъ.; Потомъ опять играютъ, поютъ. Конча ютъ „Пѣсней прощанія”. „Время раз статься. Въ эту минуту оставимъ смѣхъ. Если мы дали вамъ увидѣть и почув ствовать нашу жизнь, вы сохраните эти впечатлѣнія. Мы будемъ помнить ваши привѣты. Это будутъ тоже воспоминанія нашего дѣтства”. Накрыли. Картина П.ГИ. • Гелпгра,(]быгіа аысгавл ;на въ 1907 г. на XV вызтавкѣ СПВ. Общества художниковъ вь Петербурга Въ послѣдніе годы стали замѣчать, что обрызганныя на улицахъ Парижа шер стяныя и шелковыя платья перестали поддаватьсямытью и чисткѣ; явныя пятна портятъ одежду. -Франтихи сѣтуютъ на купцовъ, — Кун цы на фабрикантовъ, а эти— на красильщиковъ ма терій. Въ свою очередь, и кра сильщики обратились на Баденскую фабрику кра сскъ, ’ которая снабжаетъ своимъ товаромъ чуть не весь міръ. Фабрика серьез но отнеслась къ этому и, зная, что составъ ея кра сокъ и методъ окрашиванія все тотъ же, предположила, что виновата въ этомъ грязь Парижа, составъ которой, вѣроятно, измѣнился. На анилиновой Баден ской фабрикѣ красокъ рабо таютъ до двадцати тысячъ народа, подъ руководствомъ ста сорока дипломирован ныхъ химиковъ. Фабрика широко раскинулась на берегу Рейна, и лабораторіи ея занимаютъ выдающееся положеніе въ Европѣ. Фабрика командировала въ Парижъ нѣсколько своихъ химиковъ, чтобы собрать грязь съ разныхъ улицъ. Бочки и боченки этой грязи были распредѣлены въ лабораторіи для химиче скихъ изслѣдованій, причемъ оказалось, что измѣненіе грязи произошло отъ пере мѣны экипажей. На улицахъ Парижа разъ ѣзжаютъ 20,000 автомоби лей и многое множество мотоциклетокъ, омнибусовъ и другихъ экипажей, двигающихся нефтью- спиртомъ, бензиномъ, керосиномъ и проч- Колеса этихъ экипажей смазы* ваются особыми химическими и механи ческими смѣсями. Топливо и смазка те ряются на улицахь и съ остатками на воза, съ пылью макадама и другого сор та мостовыхъ, дѣйствительно, измѣнили составъ парижской грязи, которая теперь и разбирается въ лабораторіяхъ Баден ской фабрики. Разныя разности. Париж ская грязъ. О грязи Парижа много говорилось въ переносномъ смыс лѣ, но объ этой грязи есть что сказать и въ буквальномъ ея значеніи. Харьковъ. Типографія „Южнаго Края”, Сумская ул., No 13 И правда, что много трогательнаго и красиваго въ этомъ дѣтскомъ праздникѣ. Пѣсни, танцы, сцены ихъ школьной жизни, а въ цѣломъ что-то необычное, зародышъ, можетъ быть, большой красоты, что то сеоьезно трогающее, помогающее хотЪть лучшаго.