Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ Вогнресенье, 2-го Сентября 1907 года. И/1ЛН СТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ КЪ No 9175 Эдиссонъ съ семьей. На рисункѣ представленъ Эдиссонъ съ женою, сыновьями, Теодоромъ и Чарльзомъ, и дочерью Маделеной. ЛЕЧйДЬ, (Фантазія.) Элизы Ожешко. Среди цвѣтущихъ до линъ, дышащихъ жизнью и красотою, появился вдругъ какой-то жен ственный призракъ, оку танный въ воздушное темное покрывало. И гдѣ проходилъ онъ-все смол кало, не слышно было ни смѣха, ни веселыхъ пѣ- сень,блекла зелень до линъ, и нѣжные лепест ки цвѣтовъ свертывались, какъ-бы стыдясь своей красоты… И гдѣ бы ни появлялся втотъ таин ственный призрачный об разъ, окутанный легкимъ чернымъ покровомъ, всю ду разливалась печаль, ибо и самъ онъ былъ Печалью… И вся природа, и люди,всѣ молили явив шуюся къ нимъ Печаль удалиться, уйти отъ нихъ, чтобы могъ раздаваться смѣхъ, звенѣть пѣсни, чтобы могли распускать ся цвѣты и зеленѣть до лины. Но Печаль отвѣча ла: укажите мнѣ ту, которую я ищу всю свою жизнь, и я исчезну то гда такъ же, какъ все, что было и отошло уже въ вѣчность. Но пока я не найду ея, я не могу уйти отсюда и буду бродить по землѣ, какъ вѣчное проклятіе… И лю ди, услыхавъ эти слова, стали призывать ту, имени которой они не знали, И на при зывы эти одинъ за другимъ стали по являться передъ Печалью призраки, на дѣясь, что среди нихъ она увидитъ ту. ко торую можно встрѣтить на землѣ, чтобы скрыться, исчезнуть самой. И первымъ предстало передъ Печалью Веселье, въ воздушномъ розовомъ одѣяніи, точно въ розовомъ облачкѣ, усѣянномъ блестками, съ граціозными игривыми движеніями. Въ рукахъ у него были маленькіе, бле стящіе шары, которые оно подбрасывало и ловило на-лету. Подошедши къ Печа ли, оно звонко и весело заговорило: .Ме ня, вѣрно, ищешь ты, мрачный при зракъ?… Посмотри, какъ я обаятельно. У меня серебристый голосъ, и я знаю много веселыхъ пѣсенъ, ловко и легко танцую и всегда смѣюсь… Дыханіе мое точно Зефиръ—оно даетъ медъ цвѣтамъ и наполняетъ соками плоды. А изъ бле стящихъ шариковъ, которыми я играю, струится волшебная влага забвенія. Ты ищешь меня, мрачный призракъ, не прав да ли?.. Ну, вотъ и я передъ тобою. Исчезни же, бѣги отсюда!.. Но Печаль скорбно покачала головой:—о, нѣтъ,— промолвила она,—ты, правда, прекрасно, но вътрено и ненадежно… Одного взмаха коего покрывала достаточно, чтобы увлечь тебя въ мрачную бездну, гдѣ цар ствуетъ тоска о томъ, что было и чего ужъ нѣтъ… И, говоря это, Печаль тихо, еле замѣтно повѣяла своимъ креповымъ покрываломъ, и Веселье вдругъ съ тоскли вымъ стономъ отступило и склонилось къ землѣ среди увядшихъ, поблекшихъ цвѣтовъ… * * * Тогда съ выпрямленнымъ станомъ и бѣлоснѣжнымъ челомъ передъ Печагью предстала Честность. „Я чиста, какъ во да горнаго источника, и станъ мой твердъ, какъ у мраморной статуи, меня не коснулась грязь отвратительной лжи, и слезы горя людского не прсжгли мое го чистаго, незапятнаннаго одѣянія. Мо жетъ быть, теперь, при моемъ появленіи, ты оставишь землю къ счастью всѣхъ живущихъ на ней. Печаль ласково взгля нула на Честность и отвѣчала ей: — .Нѣтъ, ты не та, которую я ишу. Ты не только не имѣешь власти надо мною, но ты еще сама прибѣгаешь ко мнѣ вся кій разъ, какъ встрѣчаешься съ Лице мѣріемъ и Лукавствомъ. Даже при од номъ этомъ напоминаніи о врагахъ сво ихъ Честность печально опустила голо ву и отошла, а вмѣсто нея, выпрямляя согбенную отъ тяжкихъ работъ спину и отирая потъ съ лица, явился Трудъ. — Мною—и только однимъ мною,— говорилъ онъ,—созидаются богатства міра, развиваются и употребляются въ пользу дары природы. Я превращаю пу стыни въ плодородныя пашни; въ нѣдра горъ и на поверхности водъ я прокладываю дороги, со здаю путь, связывающій самыя отдаленныя про странства: я воздвигаю огромныя зданія, создаю богатые города, чудесами искусства наполняю двор цы. Я воплощаю въ разнообразнѣйшихъ фор махъ мысль, рождающую ся въ головахъ людей, и не позволяю гибнуть появляющейся фантазіи… Но Печаль перебила и эту рѣчь. — Да.—говорила она, —ты дѣлаешь все этс, но ты дѣлаешь еще мно гое другое… Ты подо бенъ двуликому Янусу, ты выкапываешь плуги, это правда, но ты куешь также и мечи… Тобою двигаютъ равно и голодъ людской, и люд ская гордость… въ одну грудь ты вливаешь живи тельные соки, а другую отравляешь ядомъ… Пе редъ однимъ ты разсти лаешь коверъ наслажде ній, а другихъ держишь въ угнетеніи… Ты великъ и необходимъ міру, но ты не существуешь самъ по себѣ.., — Но что же я такое? — съ удивленіемъ спро силъ Трудъ. И Печаль отвѣтила: — Ты орудіе, которое направляютъ и къ добру, и къ злу. Трудъ поникнулъ своимъ морщини стымъ лицомъ и тихо грсмолвилъ: — Это правда! и удалился опечаленный. И въ то же мгновеніе вдругъ послышал ся страшный шумъ,—то летѣли двѣ гро мадныя, ужасныя птицы или драко ны; со свистомъ, отъ котораго за дрожало все въ цвѣтущей долинѣ, прорѣзали онѣ воздухъ своими крыль ями. Одна изъ этихъ птицъ бы ла кроваво-красная, а другая огненно желтая, и у одной изъ нихъ струилась кровь, а у другой пылалъ огонь. У испу ганныхъ, дрожащихъ людей вдругъ по явилась въ сердцѣ надежда,—Можетъ быть, именно, эти чудовища должны истребить на землѣ Печаль? Можетъ быть, ихъ она искала? Кто знаетъ!… Но вдругъ Печаль поднялась до самаго неба и блѣднымъ ликомъ своимъ заслонила солнце, а складками своего чернаго кре па затемняя голубое небо, голосомъ, полнымъ испуга и отчаянія, воскликнула: „О, Гнѣвъ и Месть! Это еы создаете мое существованіе. Вы появились здѣсь, и я не могу ужъ отойти отсюда И если вы безсмертны, мое скитаніе по землѣ бу детъ тсже вѣчнымъ. Горе мнѣ!… Горе этой долинѣ, горе всему живущему на землѣ!.,. А люди, слыша эти слова на землѣ, прижимали руки къ тре- ,I ЮЖНЫЙ КРАЙ Н п £ ігі ) ррр , іт , р 9-ггі Сентября 1907 год Новая (овальная) форма билліарда. Новый видъ спортивныхъ развлеченій на морснихъ купаньяхъ въ Англіи. Куклы коллекціи А. И. Вельяминовой. И зъ коллекціи,—единственной въ Европѣ,— куколъ въ національныхъ . костюма*’ эта коллекція изъ 140 куколъ составлена завѣдываюшей игрушечной мастерской Мос . губ. земства, художн. А. И. Вельяминовой. Харьковъ. Типографія .Южнаго Края*, Сумская улица, No 13. Воскресенье, 2-го Сентября 1907 года. южныи “край “ и П. Ф. Твердохлѣбовъ. Общественный дѣятель г. Харькова. Скончался 22 августа 1907 г. Памяти П етра Ф е д о р о в и ч а Т в е р д о х л ѣ б о в а . 22 августа с. г. скончался въ Севастопо лѣ видный общественный дѣятель г. Харь* кова, Петръ Федоровичъ Твердохлѣбовъ- Отдать дань уваженія такому человѣку наша обязанности.. Чѣмъ же онъ былъ, что сдѣлалъ и за что такъ чтили его при жизни и будутъ помнить послѣ смерти?.. Онъ былъ въ теченіе 20 лѣтъ почти безсмѣннымъ гласнымъ, смѣло и самоот верженно отстаивавшимъ интересы горо да, интересы бѣднѣйшихъ, которые все гда были ему близки. „Рѣдкій образчикъ настоящаго общественнаго дѣятеля, без укоризненно честнаго, независимаго, без страшнаго, способнаго прямо таки на са мопожертвованіе ради общественныхъ ин тересовъ, какъ онъ это и доказалъ на дѣлѣ, -■онъ всегда пользовался и среди гласныхъ, и среди горожанъ глубокимъ и искрен нимъ уваженіемъ* -такъ характеризовала его харьковская пресса нѣсколько лѣтъ назадъ, когда, выступивъ защитникомъ интересовъ города противъ дѣяній одно го изъ посягавшихъ на нихъ контраген товъ, онъ назвалъ эти дѣянія настоя щимъ ихъ именемъ, назвалъ въ думѣ, назвалъ въ прессѣ, назвалъ въ судѣ, гдѣ считавшій себя оскорбленнымъ контр агентъ предлагалъ ему дважды прими риться подъ условіемъ, чтобы онъ взялъ свои слова назадъ. Петръ Федоровичъ оба раза—и до и послѣ приговора—от казался, и этотъ 70-лѣтній старецъ пред почелъ мѣсяцъ тюремнаго заключенія — отказу отъ того, что онъ считаетъ исти ной. Правда, слѣдующія инстанціи—па лата и Сенатъ—стали на его сторону и сняли съ него позоръ тюрьмы, не допу стивъ до исполненія приговора. Нс этотъ приговоръ далъ поводъ харьковцамъ вы сказать свое отношеніе къ этому новому „Катону”, безстрашно говорившему прав ду сильнымъ міра сего, былъ ли это важный чинъ администраціи или влія тельный дѣлецъ, — для него не было раз личія!… Какъ только былъ произнесенъ осуждавшій его приговоръ —молодежь на рукахъ вынесла его изъ зала супа, горо жане поднесли адресъ, покрытый тыся чами подписей, такь и озаглавленный: .Отъ жителей города Харькова*, дума единогласно постановила отправить къ г. Твердохлѣбову депутацію, которая вы разила бы ему сочувствіе въ несчастьи, постигшемъ его вслѣдствіе самоотвер женной защиты общественныхъ интере совъ, при чемъ въ составъ депутаціи по желали войти чуть не всѣ гласные. Мѣстное просвѣтительное Общество, извѣстное на всю Россію „Общество гра мотности”, гдѣ онъ состоялъ пожизнен нымъ членомъ и попечителемъ одной изъ школъ (имени писателя В. М. Гар шина) на его отказъ отъ этого званія, посланный подъ давленіемъ предстояща го сияѣнія въ тюрьмѣ, прислало ему свое сочувствіе и просьбу оставаться тѣмъ же желаннымъ членомъ и попечи телемъ. Частныя лица посылали ему телеграммы и цвѣты все съ тѣмъ же вы раженіемъ сочувствія. Очень характерно было на судѣ послѣднее заключительное слово подсудимаго. Онъ просилъ объ оправданіи не потому, что боится нака занія,— .нѣтъ, я его не боюсь!”—такъ и сказалъ онъ судьямъ, — .а потому, что обвинительный приговоръ можетъ нало жить печать молчанія на уста недоста точно смѣлыхъ людей, которые затруд нятся обличать злоупотребленія противъ общественныхъ интересовъ, если передъ ними будетъ стоять прецедентъ тюрем наго заключенія за такія обличенія*… Одинъ этотъ эпизодъ изъ жизни П. Ф. Твердохлѣбова можетъ достаточно оха рактеризовать эту непреклонно стойкую, прекрасную личность. Если къ этому прибавить, что все то духовное богат ство, которымъ обладалъ покойный, было добыто благодаря его личной настойчи вости и труду, что, получивъ образова ніе .въ училищѣ для дѣтей канцеляр скихъ служителей*, онъ самъ расши рилъ его до того, что увлекался лучши ми европейскими философами, удѣ ляя значительную долю вниманія и на шему соотечественнику Льву Толстому, съ которымъ въ области воззрѣній имѣлъ много общаго: если прибавить, что изъ мелкаго столоначальника .временнаго стола, учрежденнаго при канцеляріи при- каэа общественнаго призрѣнія для ис правленія безпорядковъ прошлыхъ лгътъи, онъ сумѣлъ стать крупнымъ об щественнымъ дѣятелемъ, привлекавшимъ общее вниманіе, виднымъ .отцомъ го рода*,— университетскаго города съ нѣсколькими высшими учебными за веденіями, былъ предсѣдателемъ мно гихъ городскихъ коммиссій, изъ ко ихъ нѣкоторыя такъ и носили имя .твердохлѣбовскихъ*, то мы поймемъ, какую крупную силу мы потеряли въ по койномъ. Миръ праху твоему, честный боецъ за правду, защитникъ обездолен ныхъ и лучшій примѣръ для новыхъ дѣ ятелей, идущихъ на смѣну отходящимъ поколѣніямъ. „Правда, правда всегда и во всемъ” — завѣтъ покойнаго— должно стать лозунгомъ для ихъ работы. Я далекъ отъ мысли въ краткой статьѣ исчерпать всю глубину этой выдающейся личности, этого искреннѣйшаго врага всяческихъ покушеній на общественное благо, горячаго обличителя общественной неправды и смѣлаго противника всѣхъ тѣхъ, кто такъ или иначе посягаетъ на общественные интересы. Пусть это сдѣ лаютъ другіе!.. Эти же строки пусть будутъ хоть сла бой данью моего глубокаго уваженія къ памяти покойнаго, скромнымъ цвѣткомъ на его дорогую для насъ могилу!… Вячеславъ Алексаняровъ. Іосифъ Іоахимъ. Скрипачъ-виртуозъ, скончавшійся въ Берлинѣ 3 (16) августа. ,В ог ‘ кр ^ српьо , 2-го Сентября 1907 года. ІО южный край Я не могу удалить тебя отъ этого міра и не могу защитить тебя отъ его про клятій. Но, зная и видя больше другихъ, я, можетъ быть, помогу тебѣ найти ту, которую ты ищешь… Скажи мнѣ, Печаль, кто нуженъ тебѣ?… Печаль чувствовала любовь и уваженіе къ Мудрости и пото му, послѣ короткаго раздумья, сказала: — „Да, Мудрость, можетъ быть, ты своими мудрыми совѣтами избавишь меня отъ міра, и міръ отъ меня. Но мало же ты проникаешь въ тайну жизни, если сама не отгадала, кто нуженъ мнѣ?… Знай же, что въ душѣ существъ, нисходящихъ на землю изъ подъ сводовъ небесныхъ, ужъ цѣлые вѣка ищу я Добро. На спо койномъ, точно изваянномъ изъ мрамора лицѣ Мудрости отразилось страданіе. А Печаль продолжала;— Если бы Добро во дворилось на землѣ, скитаніе мое по ней прекратилось бы, и я могла бы возвра титься въ заоблачныя страны и тамъ заснуть, заснуть на вѣки… Она смолкла, а Мудрость, погруженная въ раздумье, стояла, склонивъ голову. Наконецъ, она сказала:–„Скор6шо о тебѣ, сестра моя, скорблю и обо всѣхъ, живущихъ на землѣ… — Какъ, ты думаешь, можетъ быть, что Добра нѣтъ совсѣмъ на землѣ? — дрожащимъ отъ волненія голосомъ спро сила ее Печаль.—Не знаю, отвѣтила Мудрость послѣ долгаго молчанія… И обѣ онѣ—блѣдная Печаль въ темныхъ покро вахъ и Мудрость съ мрачнымъ челомъ— задумчиво стояли среди обнаженныхъ деревьевъ, увядшихъ цвѣтовъ и опустѣ лыхъ колосьевъ. А надъ ними, въ высо тѣ, изъ сѣрой мглы, изъ-за темныхъ, клубившихся тучъ, изъ-за блѣдной зари, Добро явило свой чарующій ликъ и тихо взмахнуло своими ангельскими крыльями… Но это было высоко—высоко , . . . , Новый храмъ Воскресенія Христоаа, на Екате- рининсномъ каналѣ, въ Петербургѣ. пещушему сердцу и старались укрыться отъ крови и пламени въ гущѣ деревьевъ, цвѣтовъ и колосьевъ, но листья де ревьевъ осыпались, цвѣты увяли, и ко лосья склонились къ землѣ, роняя свои зерна… И продолжалось это до тѣхъ поръ, пока не смолкъ свисть Мести и Гнѣвай не исчезли огонь и кровь… Сму тивъ сердца страданіемъ и погубивъ цвѣ ты и листву деревьевъ, они полетѣли дальше, и тогда только Печаль отдернула свой черный крепъ и открыла людямъ солнце съ померкшимъ свѣтомъ и по блѣднѣвшій сводъ небесъ. Все стихпо, и съ неба спустилась на землю и стала среди увядшихъ растеній долины спо койная, величавая фигура, вся въ ба ломъ, и ласковымъ голосомъ она про молвила, обращаясь къ блѣдной, въ чер ныхъ покровахъ, Печали:—Я многое про зрѣваю, понимаю, знаю… Ты хорошо зна кома мнѣ, Печаль, Мое же имя-Мудрость… Я всѣхь учу, но и я не свободна отъ твоей власти, ибо я сознаю, что знаю ма ло… Съ упоеніемъ и гордостью я произ ношу: .Я знаю!” Но чаще съ болью серд ца признаюсь: „Не знаю*. Безъ меня міръ былъ бы невѣжественнымъ и темнымъ, но и я не внесла въ него полнаго свѣ та… Я унимаю злыя силы кровавыхъ и огненныхъ драконовъ, но уничтожить ихъ совершенно я не могу! Мы близки съ то бою, о Печаль! Мы сь тобою породнились отъ самаго дня рожденія. Кто не извѣ далъ печали, тотъ не можетъ быть муд рымъ, а кто мудръ, тотъ долженъ быть и Лекальнымъ!.. А. А. Парландъ. Профессоръ архитектуры, строитепь храма Воскресенія Христова на^Екатерининскомъ каналѣ, въ Петербургѣ.