Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ Проектъ памятника „отцу русскаго театра’ Ѳ. Г. Волкову- МОРЕ. АКВАРЕЛЬ. Берегъ обрывался круто и неожиданно, и слуститься м жно было только по узенькой дорожкѣ, усыпанной мелкимъ, катучимъ качнемъ. Пѣвучая дорожка! Но вотъ я внизу. Усмиренныя волны разстилаютъ по бере гу легкую голубую пряжу,—платье не вѣдомой принцессы или знамя невѣдо мыхъ побѣдъ,—но и шумъ воды здѣсь кажется тишиной. Душі растетъ, сама походитъ на бѣ лую чайку, ксторзя разливаетъ тоскую щій плачъ надъ воднымъ пространствомъ. Уходишь вдаль, ухгдишь ввысь и точно таешь въ безпредѣльномъ глубокомъ вздохѣ. Мое милое, мое чудесное, обожаемое море! Все подвижно, все неопредѣленно и неожиданно. Вь шумѣ—своеобразное молчаніе; въ покоѣ—сокрытая гроза, мятежъ, мала хитовой хаосъ. Тысячи прекрасныхъ словъ! Каждое настроеніе встрѣчаетъ откликъ, rt ре— свой плачъ, буря – отвѣт-ую бурю, и всякая сказка noj учаетъ свою ферму. Необъяснимая, чарующая загадка,— точно смотришь въ глаза, которые оста ются вѣчно чужими, и нѣтъ твоей души, но есть иная, громадная,—вся милость, вся свѣтъ, вся около неба, въ солнцѣ и около земли—безъ грѣха! Странно, ушла твоя мрачная дума, точно мышка спряталась. Подъ золо тымъ крыломъ солнца, тепло, ласково, и грезится чѵдесное, далексе. Ты теперь будто малый ребенокъ; сидишь на ко лѣняхъ мудраго старца и внимаешь вол нующимъ сказсамъ. Какимъ языкомъ онѣ передаются’’ Онѣ безъ словъ и пря мо входятъ въ душу. Туда, за грань горизонта уходятъ та инственные пути, къ невѣдомымъ, чу деснымъ странамъ. Бѣжитъ и пѣнится дорога и на мину ту суживается, останавливается около константинопольскихъ минаретовч. Дремлютъ черные кипарисы. Коричне вый куполъ выгнула Айя Софія. Стран ный говоръ, страннья пѣсни, пестрыя платья. Запахъ кофе, кальяна, морской сыро- ст“, и видно, какъ уЗ’ія, золотоносыя, лодки убѣгаютъ по голубой глади золо того Рога. Плачетъ шарманса; монотон- Ный льется голосъ муэдзина. Сраэ развернулось мраморное море,— ѣлое ллж-, скуганное голубыми и золо тыми цвѣтами. Тише,—Дарданеллы. Печально и таин- ственно звонятъ пароходные колокола: в*одъ въ страну миѳовъ. Архипелагъ Съ Треневыми островами, которые плы вутъ навстрѣчу и исчезаютъ, точно сно- видѣнія. И все въ тишинѣ, въ очарованіи, буд то не было вѣковъ послѣ Христа и во- кРугъ только доевній міръ и древніе ми- ®ы- Мелькнули сонныя очертанія Парте- °на, —такъ сѣры, будто вся пыль вре- Мени легла на нихъ. 23 января ярославская городская дума приня ла проектъ памятника основателю русскаго театра Ѳ. Г. Волкову. Принятъ проектъ рабо ты художника Дитриха. Волковъ представленъ на памятникѣ декламирующимъ стихи. Па мятникъ будетъ поставленъ на родинѣ рус скаго театра—въ Ярославлѣ, передъ зданіемъ недавно выстроеннаго городского Волковскаго театра. Сооруженіе памятника обойдется въ 18,000 рублей. А. X. Востоковъ. Къ 50-лѣтію со дня смерти. Знаменитый русскій филологъ, труды котораго цѣнятся и заграницей. Нѣмецъ по происхожде нію, онъ настолько полюбилъ русскій языкъ, что перемѣнилъ даже родную фамилію Остенекъ на Востокова. Вечеръ у Тезеева храма, залахъ цвѣ товъ. Статуя Афродиты, —бѣпая мрамор ■ ная, словно Эллада, въ малахитовой рамѣ моря. И внизъ понеслась таинственная доро га къ путямъ финикіянъ, въ Средизем ное море. Два пути предъ тобою. Направо. къ столбамъ Мелькарта, куда придвинулась черная католическая Испанія, а за ними таинственный океанъ и далекій Колумбовъ міръ. Налѣво,—путь въ Индію. Мелькнули Александрійскіе маяки. Тихіе очерки пирамидъ; вдали, будто въ полумракѣ коричневое лицо Сфинкса съ неживыми, мудрыми и безконечно волнующими гла зами. Путь въ Индію. Смутныя пагоды. Звон ки серебряныхъ ко окольчиковъ. Будда въ тишинѣ храма. Священные танцы,— смуглыя тѣни извиваются экстазно въ пестротѣ весточньхъ одѣяній. Загадочный Бенаре :ъ,—книга факи ровъ. Долгій, золотой Гангъ—очищеніе паломниковъ. Бѣлые слоны раджъ, государства сказ ки рядомъ, въ джунгляхъ —крадущійся, гибкій тигръ и извивы змѣи съ изумруд ными застывшими глазами. Колокольчики въ пагодахъ звенятъ… У жая Ява съ янтарными яванками,— плетеныя корзины съ плодами, странныя ткани,—коричневыя съ чер*-ымъ. И сонъ здѣсь свой,—янтарный… Бумажнымъ фонаремъ освѣщена длин ная комнатка, коричневая даже в-утри, точно доски тоже загорѣли сть солнца. Нѣжно шумящія цыновки. странная чер ная трубка съ рубиновымъ огонькомъ, и дѣвушка, пэпунагая, медовая, съ тяже лой чернотой волосъ и легкими змѣины ми движе-іями. Отблески фонгря, точно драгоцѣнности падаютъ на ея тѣло. Она поетъ длин ную бѣлую пѣсню. Она падаетъ на колѣни предо мной и вытягиваетъ руки, которыя вздрагива ютъ, какъ тростинки отъ вѣтра. Или вдругъ выпрямляется слегка откидыва ясь назадъ, приподнявъ овальное лицо. Тогда я вижу только кораллово смуглыя губы и два черныхъ кружка ея бархат ныхъ, полузакрытыхъ пазъ. Рубиновый огонекъ трубки ярко вспы хиваетъ, и съ неожиданной радостью, точно на давно любимую, смотрю я на дѣвушку. Она раба и царица. Она сл’жигъ бо жеству, и сама бо-кество, выточенное изъ мягкаго, пряно пахнущаго дерева. Она пахнетъ моремъ и гвоздикой. Огъ нея вѣетъ всѣми преданіями ея таин ственной страны, и спятъ легенды въ ея кошачьихъ, зажмуренныхъ глазахъ. Бумажный фонарь качается отъ во рвавшагося вътра. Всѣ очертанія слома лись. Черныя тѣни заколыхались около стѣнъ, будто большіе, шелковые вѣера. И нѣтъ янтэрно медовой дѣвушки, но изумрудная змѣя шуршитъ на цы-іовкахъ, и томи ъ ея пламенный застывшій взглядъ. Дальше бѣжитъ таинственный мор ской путь. Вотъ и китайскій Драконъ. Онъ весь, зеленый съ черной эмалью, и плещетъ Воскресенье, 16-го Февраля 1914 года. ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ НЬ No 11897. ,ЮЖНЫЙ ПРАИ. Ногіфосічіі.е. 16-го февраля 191-1 года. его долгій хвостъ въ голубоватыхъ водахъ Янъ-ци-Кіянга. Еще дальше,—восхо дящее солнце Я іоніи, сговно щчіъ древнихъ самураевъ, или вѣеръ гейши, или золотая хри зантема… Такъ слушалъ я сказки, безконечнаго моря; онѣ росли, искрились, баюкали, Вот>, рядомъ, боль шой коричневый ка-ень. На его макушкѣ зелено ватая морская трава; она шевелится, какъ жи вая, всякій разъ, когда набѣгаютъ волны. * * * Вспоминается разное, вспоминается далекое, и вкусъ воспоминаній сла докъ и печаленъ. Любовь—это т>, что многимъ кажется смѣш нымъ, потому что ко мно гимъ она никогда не приходитъ. Не стучитъ въ ихъ двери, идетъ мимо ихъ домовъ. Но тѣ, къ кому она приходила хоть разъ, на всегда остаются стран ными, избранными. Они всегда немного разсѣян ны, они ВИДЯТЪ сны съ открытыми глазами. Любовь -это чудесная радость, въ которой сго раетъ душа, скорѣе, чѣмъ отъ страданій и скорби. И вотъ однажды мое обожаемое море пода рило мнѣ эту сказку. Совсѣмъ сказку, такъ все было странно, не ожиданно, необычно. Я брогилъго берегу и любовался волнами, на бѣгавшими на песокъ; въ лунномъ свѣтѣ онѣ се- ребоились по краямъ. Это было въ странѣ, гдѣ люди болѣе веселы, болѣе свободны. Они лучше чувствуютъ красоту, и чаще ихъ душа открывается на встрѣчу другъ друга. Я увидѣлъ лодку,кото рая отналиваіа; я услы шалъ звонкую, незабвен ную пѣсню: Quando Rosa torna dal villagio S la, sola e mesta in volto, Jo la seguo, ma non ho coraggio Di pregarla a dormi ascoito. Такъ звенитъ и плещетъ молодость! И вотъ, кто го разсмѣялся —точно трель мандолины, лодка остановилась. И тотъ же мандолинный голосъ пригла силъ меня на эту лунную прогулку. Я покорно подошелъ, вѣдь, все это такъ мало было похоже на дѣйстви тельность, а въ своихъ снахъ развѣ мы властны что либо измѣнить или пере ставить? Опять смѣхъ, чье то нѣжное рукопожа тіе; запахъ моря, запахъ праздничнаго платья и женскихъ волосъ; удары ве- ГОЛОДАЮЩІЕ. Въ татарскомъ молитвенномъ домѣ. Молитва голодающихъ дѣтей, съ муллой во главѣ, о помощи. (уч. Вершино-Ладожскій, Енисейской губ.). Г ііі ангскій гидро-аэропланъ системы Калліексъ-Жансона, на которомъ изобрѣтатель намѣ ревается совершить перелетъ черезъ Средиземное море и Атлантическій океанъ. Размѣры зтого воздушнаго корабля грандіозны: площадь 145 метровъ, длина крыльевъ 27 мет ровъ, вѣсь 3,700 кил. (232 пуда), 2 мотора—но 200 силъ каждый. Сшъ нашего парижскаго корреспондента. селъ, и потекла луна за кормой, такая же искристая, гоманая и серебряная лу на, какъ пѣсня мандолины. Рядомъ со мной сидѣла дѣвушка въ свѣтломъ платьѣ; открытая янтарная шея, красный длинный галстухъ, ян тарное пр’долгсватое личико и глаза, которые я видѣлъ у мадоннъ на старинныхъ картинахъ. Но здѣсь они были прекраснѣй, потому что жили, свер кали, смѣялись, потому что святость ихъ красоты смѣшивалась съ гадоромъ моло дости, съ искорками кокетства. Они походили на бѣлое, невинное и необычайно прозрачное вино, но сдѣлай те глотокъ,—оно необы чайной крѣпко, и сразу веселый хмель закру житъ голову. I Дѣвушка поетъ. Ослѣп ляютъ ея глаза и губы Я пью ихъ очарованіе- какъ пью запахъ мор*- лунный свѣт>. Все беру все сливается въ моеі душѣ въ единое чудес ное біагоуханіе. Но я молчу, потому что люблю, люблю эту ноч ную, янтар- опунную ца ревну, которая вотъ-‘ вотъ скроется въ водахъ которой имени я даже и* знаю. Не видѣлъ вчер* и, конечно. никогДі болѣе не увижу. О -а легко касается мо ей руки. Спра чиваетъ: — VI ріасе la canzone! (нравится вамъ эта пѣС’ ня?) — Si, роняю я совсѣмъ тихо. И можетъ быть он* поняла, потому что глаз* ея потемнѣли, пѣсня ста ла болѣе томной, и рУ ки, которыя я схватилъ — вздраги -али. Я любилъ. Такъ срд зу молнія разрѣзаетъ н* клочья черное небо. Я любилъ, и было все, что приноситъ эт* чудо,— радость и печалЪ странное, необъяснимо* волненье, бере«-ое со зерцаніе ч желаніе, бѣш® ное, какъ буря, желані* затопить лаской эту невѣдомую ді вушку, па за, губы, янтарное лицОі янтарную шею, -тонкій руки и даже платье, тЗ’ кое волшебное и арО’ матное. Я самъ запѣлъ. Все это было такѣ коротко и безконечнОі какъ вѣка, безконечнОі какъ пирамиды. Прощаясь, я спросидѣ ея имя. — Alexandria, отвѣ тила она, и имя ея то же пахло моремъ, сереб рилось, какъ луна, зве нѣло сювно мандолинЗ- Имя любви моей. Потомъ тишина, одино’ кій берегъ, чернь е мор скіе пути, убѣгающіе вѣ невѣдомыя страны… Теперь снова напомнило мнѣ обѣ этомъ милое море. Отъ него приходила ко мнѣ самыя чуле ныя сказки. Смотрю на коричневые камни, ухо жу взглядомъ къ горизонту,—далеко бѣ гутъ таинственныя дороги. …Золотой Гангъ, священный БенЗ* ресъ… Змѣя съ изумрудными застывш»*’ ми глазами… Рубиновый огонекъ тру^’ ки… Янтарно медовая дѣвушка, пахнушЗ* гвсздикой… Зажмуренные глазки… Чер ные вѣера… Таинственный драконъ иэѣ голубоватыхъ водъ Янъ ци-кіанга… А я Станкевичъ. 2 ВОЗДУШ НЫ Й Д РЕДН ОУТЪ . ,Воскресенье, 16-го февраля 1911 г»Д:1- 3 ЮЖНЫЙ КРАЙ КАРНАВАЛЪ ВЪ НИЦЦѢ. смъсь. Арамейскій романъ. При недавнихъ рас копкахъ въ Египтѣ среди груды юриди ческихъ документовъ найдены отрывки ар амейскаго романа. Ро манъ разсказываетъ исторію богатаго Ахик- вы, на -ерсника и министра царя Санхе- риба. Пріемный сынъ Ахиквы обвиняетъ его въ государственной из мѣнѣ. Ахиквѣ удается доказать свою неви новность, и царь воз станавливаетъ его въ должности. Избѣжав шій казни Ахиквэ обращается къ свое му неблагодарному пріемьшу съ суровой рѣчью, въ которую онъ вплетаетъ притчи и моральныя поученія. Разсказъ этотъ былъ и ра-іьше извѣстенъ на разныхъ семити ческихъ языкахъ, упо минается онъ и въ Ветхомъ Завѣтѣ. Бернскій профес соръ Карлъ Морти, извѣстный оріента листъ, полагаетъ, что Найденный нынѣ текстъ представляетъ Собою древнѣйшій ва ріантъ и, быть мо жегъ, даже оригиналъ Разсказа объ Ахиквѣ. Арамейскій романъ ко роче всѣхъ другихъ ва ріантовъ на ту же те му, хотя и онъ имѣетъ въ виду дать лишь ра му для богатаго собра нія басенъ, притчей и загадокъ. Слишкомъ большой успѣхъ. Ачри Бергсонъ про фессорствуетъ въ Col lege de France, одномъ изь старѣйшихъ хра мовъ французской нау ки. Доступъ въ этотъ храмъ совершенно сво боденъ для всѣхъ, но аудиторіи многихъ про- ф* ссорсвъ, Тѣмъ не менѣе, почти пусту ютъ, Какъ часто имъ приходится читать пе редъ пустыми скамей ками! Было время го воритъ .День”, когда и столь популярный нынѣ Бергсонъ изла галъ тайны метафизи ки всего лишь двумъ- тремъ слушателямъ. Теперь не то. Теперь онъ не можетъ найти себѣ дост точно об ширной аудиторіи. Масса молодежи рвет ся на его лекціи, но много среди его слу шателей и дамъ,наряд. ныхъ, раэдуше-ныхъ свѣтскихъ дамъ, По слушать Бергсона столь же модно, какъ носить драпированныя юбки. Конечно, Бергсонъ долженъ былъ бы ра доваться такому успѣ ху, если бы былъ толь ко въ состояніи стне- стись къ нему серьез но. Неизвѣстно еще, что сулитъ ему этотъ успѣхъ въ будущемъ, но пока снъ имѣетъ отъ него однѣ лишь непріятности. До сихъ поръ онъ читалъ въ аудиторіи, въ которой непосредственно пе редъ нимъ читаетъ лекціи Леруа Болье. 1) Шествіемъ яйцомъ во рту. 2) Шествіе масокъ, лесница музыки. 3) Колесница танго. Oms нашего корреспондента. 4) Ко- ,4 ЮЖНЫЙ КРАЙ. Воскресенье, 16-го февраля 1914 года. Какъ легко себѣ представить, экономи ческія проблемы мало интересуютъ дамъ изъ аристократическихъ предмѣстій, и потому на его лекціяхъ всегда было можно отыскать свободное мѣстечко. Теперь все пошло по иному: для того, чтобы получить удобное мѣсто „на Берг- сона”, его прекрасныя почитательницы забираются на лекцію Леруа Боліе и Занимаютъ лучшія мѣста; въ ожиданіи окончанія лекціи онѣ принимаются бол тать и мѣшаютъ студентамъ слушать Л. Болье. Кончилось все это на-дняхъ тѣмъ, что постоянные слушатели Л Бо лье запротестовали, а самъ Леруа Бо лье внезапно собралъ свои записки и ушелъ съ лекціи. Когда, въ свое вре мя, его смѣнилъ Бергсонъ, уже знавшій о непріятностяхъ своего коллеги, снъ заявилъ своимъ слушателямъ, что впе редъ онъ будетъ читать до Леруа Болье, прибавивъ при этомъ, что онъ разсчи тываетъ, что завтракъ помѣшаетъ е~о слушательницамъ продолжать посѣщеніе его лекцій. Эксъ-императрица и нищій. Одна изъ парижскихъ газетъ разска зываетъ слѣдующую любопытную улич ную сценку, щ оисшедшую и* дняхъ въ Парижѣ. Высокаго роста старушка, вся облеченная въ чернсе, опершись напле диномъ я вспомнила, что ему осталась должна небольшую сумму*. При этихъ словахъ старушка вынула изъ кошелька сто франковъ и вручила ихъ старику. „Теперь мы квиты”,—сказала она ни щему. Полицейскій отпустилъ старика и не доумѣвающимъ взглядомъ провожаетъ удаляющуюсг не по годамъ стройную фигуру старушки, не зная, что эта ста рая дама въ глубокомъ траурѣ—несчаст ная французская эксъ императрица Евге нія. что среди нихъ нетрудно будетъ выбрать лучшія силы. Леди Робертсонъ сняла для своихъ спектаклей театръ Court Theatre*. Цѣны на билеты очень низкія, будутъ даваться особыя представленія для дѣ вочекъ школьнаго возраста. Идея леди Робертсонъ пробудила жи вой интересъ въ англійской королевѣ, и она сбѣщала посѣщать его вмѣстѣ со сзоимъ дворомъ. Что касается пьесъ, входящихъ въ ре пертуаръ этого театра, то ламъ, какъ передаетъ „День”, будутъ давать произ- веде іія не только англійскихъ писателей, но также и пьесы извѣстныхъ иностран ныхъ драматурговъ. Въ программу вхо дятъ пьесы Бріе „Самостоятельная жен щина” и Бьернсона „Перчатка”. Организація похитителей автомобилей- Нью іорксксй полиціи удалось рас крыть многочисленную организацію во ровъ, сдѣлавшихъ своей спеціальностью кражу автомобилей. Во главѣ воровской организаціи стоялъ инженеръ Роди.Жер твой воровъ сдѣлались, по словамъ „Б. В.“, многіе нью іоркскіе милліонеры. Лю бопытно, что всѣ воры принадлежали къ хорошему обществу. Прижатый къ стѣн кѣ на допросѣ у судебнаго слѣдователя, инженеръ Роди сознался въ томъ, что общая стоимость украденныхъ членами Въ «сценической студіи» П. И, Ильина.— Урокъ пластики. Фот. />. ІІер.піно. чо какого то господина среднихъ лѣтъ, выходитъ на обычную утреннюю прогул ку. По дорогѣ она встрѣчаетъ старика- нищаго. Н і безкровной бѣлизнѣ измож деннаго лица нищаго лих радочно горятъ глубоко впавшіе глаза. Холодный зимній вѣтеръ треплетъ космы его сѣдыхъ во лосъ, острое ощущеніе голода явственно проступаетъ на его лицѣ. Нищій воззрил ся на старушку одѣтую въ черное. Онъ не произнесъ ни одного слова, но ста рушка, встрѣтивъ его поіный мольбы взоръ, зынуіа изъ кошелька золотую монету и протянула руку съ подаяніемъ къ нищему. Но, внезапно, словно изъ земли вы росшій блюститель порядка схватилъ нищаго за шиворотъ и объявилъ ему, что онъ арестсванъ за нищенство. Дама въ черномъ не замедлила вступиться за нищаго. „Вы ошт баетесь, милостивый государь! При встрѣчѣ съ этимъ гсспо. Женскій театръ въ Лондонѣ. Въ Ло-донѣ только -то открытъ но вый театръ „Cooperative Feminist Thea tre“. Во главѣ этого предлріятія сто-тъ леди °обертсогіъ, которая долгое время руководила театромъ „Drurvo Lane” въ Лондонѣ, и которая, такимъ образомъ, обладаетъ большимъ опытомъ въ теа тра тьномъ дѣлѣ. Новый театръ задался воспитательны ми цѣлями по отношенію къ широкимъ кругамъ народонасе енія, и, ставя пьесы, изображающія сорьбу же щины за свои права, он> даетъ зрителямъ во можность самимъ судить о томъ, насколько права же щина въ своей борьбѣ за равноправіе. Театоъ этотъ имѣетъ въ виду давать зрителямъ также и эстетическое няслаж- де-іе, и на подмос «ахъ его будутъ вы ступать лучшіе актеры и актрисы. Не менѣе семисотъ артистовъ предложило уже леди Робертсонъ свои услуги, такъ его шайки автомобилей выражается въ суммѣ 2-хъ милліоновъ рублей. Воры всѣ украденные автомобили дзставляли въ гаражъ Роди, гдѣ автомобили подверга лись перекрас-ѣ, а затѣмъ поступали въ продажу. Долгіе время нью-іоркская полиція билась надъ разрѣшеніемъ за гадки, какимъ образомъ пропадаютъ са мые дорггіе автомобили въ гс родѣ. Чле ны воровской сргани аціи вели широкій образъ жизни и проживали въ самомъ фешенебельномъ кварталѣ города. Из вѣстіе объ ихъ арестѣ произвело огром ную сенсацію среди ихъ знакомыхъ, не подозрѣвавшихъ, что они подъ личиной свѣтскихъ вжентпьмэновъ скрываютъ преступный промыселъ. Хакки – паша, новый турецкій посолъ въ Петербургѣ. Харьковъ. Типографія Товарищества А. А. іозефовича «Южный Край». Сѵмская, No 13.