Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ ЗВѢРЬ. Эго былъ одинъ изъ тѣхъ тихихъ вечернихъ часовъ, кото рые особенно располагаютъ къ откровенной дружеской бесѣдѣ. Я сидѣлъ въ кабинетѣ съ моимъ товарищемъ, докторомъ Пастуховымъ. Мысли этого чело вѣка меня всегда интересовали, хотя я соглашался съ нимъ д о вольно рѣдко. Итакъ, сказалъ я, ты утвер ждаешь, что въ каждомъ чело вѣкѣ сидитъ звѣрь? Эго только парадоксъ. И ты, и я, мы часто встрѣчали людей глубоко куль турныхъ, съ благородной и ясной душой. Докторъ улыбнулся: — Не звѣрь, потому что звѣрь часто лучше насъ, но собака, злая, хитрая собака. И секретъ здѣсь въ томъ, что многіе этою совершенно не подозрѣваютъ. Многіе такъ и умираютъ, не у з навъ своей собаки, но она си дитъ, она ждетъ своей минуты. Возьми любого человѣка, помѣ сти его въ извѣстныя условія, и ты вдругъ услышишь, какимъ неожиданнымъ бѣшенымъ лаемъ зальется въ немъ э~а собаченкаі Недѣли двѣ тому назадъ былъ у меня странный паціентъ. Чело вѣкъ вполнѣ культурный, вполнѣ сознательный, и, знаешь, въ чемъ онъ мнѣ сознался? Потянуло его къ убійству. Жилъ онъ въ меблированныхъ комнатахъ, а рядомъ съ нимъ з а нималъ комнату какой то старикъ. Паціентъ мой говорилъ, что ста рикъ этотъ имѣлъ самый жалостный видъ. Худой, сморщенный, съ вы цвѣтшими привѣтливыми глазами. Подумай, вѣдь, такого старика, дѣй ствительно, можно только пожа лѣть! Одинокая, безпомощная ста рость,—это всегда жалобно. Но этотъ старикъ имѣлъ обык новеніе вечерами, междѵ одиннад цатью и часі мъ, бродить у себя въ комнатѣ изъ угла въ уголъ. Чго онъ думалъ въ эти часы, о чемъ вспоминалъ или страдалъ,—неиз вѣстно, но паціентъ мой въ теченіе двухъ часовъ ель шалъ только глу хое бормотаніе и методичное шле- ■анье туфель. Сначала это только раздражало, а потомъ сдѣлалось невыносимымъ. Старикъ, доживающій свои дни въ грязной меблированной комнатѣ. И совсѣмъ одинъ. Съ нимъ только черная тѣнь на стѣнѣ, да вотъ эти шлепающія туфли. И все таки моимъ паціентомъ вдругъ овладѣло дикое непонятное чувство ненависти. Онъ буквально сходилъ съ ума, •н ъ едва владѣлъ собой. Уже въ десять вечера онъ садился на ди венъ въ евсей комнатѣ и съ лихо радочнымъ волненіемъ ожидалъ, когда за стѣной зашлепаютъ туф- Академикъ Раймондъ Пуаннарэ, бывшій глава французскаго правительства, нынѣ президентъ республики. Аристидъ Бріанъ, новый глава французскаго правительства. ли, и начнется старческое бормо таніе. И когда эго начиналось, снъ сжималъ руки и стискивалъ зубы. Ему хотѣлось ворваться въ сосѣднюю комнату и задушить этого старика. Его мысль мути лась. Въ вискахъ стучало. Эго походило на какую-то страшную болѣзнь. Въ концѣ концовъ, у него едва хватило силы пере ѣхать на другую квартиру. Онъ убилъ бы, если бы не сдѣлалъ этого. Докторъ замолчалъ и задумчи во посмотрѣлъ на меня. — Кандидатъ въ сумасшедшій домъ, сказалъ я. — И мнѣ кажется, что тебя, психіатра, всего менѣе долженъ удивлять подобный случай. Докторъ улыбнулся: — Ты думаешь—онъ сумасшед шіе? О нѣтъ! Если мы будемъ такъ придирчиво судить, то нор мальныхъ люд?й почти не оста нется. Э ю другое. Собака прос нулась. Вѣдь, и самъ не знаешь, когда она можетъ залаять. Онъ посмотрѣлъ на меня внима тельно и добавилъ: — А, скажи, пожалуйста, неужели у тебя въ жизни не было момента, когда тебѣ хотѣ лось, понимаешь ли, безумно хотѣлось совершить что то дикое, несуразное, неожиданное, сло вомъ, возмутительное? – – Нѣтъ. — Удачно. А у меня было. I Докторъ задумался и продол жалъ: — Ты знаешь меня еще съ гимна зической скамьи. Ты знаешь, что я всегда былъ глубоко честенъ и гу маненъ. Помнишь ли ты случай, ко гда я кого-нибудь обидѣлъ или с о вершилъ какой-нибудь грязный по ступокъ? Ты хорошо помнишь, ка кимъ я былъ въ университетѣ. Мас су занимался, читалъ. Всѣ вы пред сказывали мнѣ блестящую будущ ность. А главное, меня любили за мягкое сердце. Я былъ матеріально обезпеченъ и постоянно Помогалъ товарищамъ. — Ну, скажи, преувеличиваю ли я что-чибудь. — Нисколько. Именно въ то вре мя я впервые оцѣнилъ тебя и по любилъ. — Такъ, такъ! Докторъ нервно разсмѣялся. — А теіер ь послушай, что прои зошло со мной именно въ это вре мя, со мной, честнымъ, добрымъ и умнымъ человѣкомъ. По окончаніи экзаменовъ съ третьяго на четвертый курсъ я. какъ всегда, отправился въ св^й провин ціальный горою къ Т. И вотъ однажды вечеромъ я забрелъ къ моему товарищу Ветлицкому, тоже студенту, но только другого уни верситета. Воскресенье, 20-го Января 1913 года. ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ КЪ No 11209. ,9 Ю Ж I! Ы И ИРА И ПО’ЧфОЫЧіЬА 20-го ян І:ГІ р я 1!Ч;і мца. Таке Іонеску. румынскій министръ иностран ныхъ дѣлъ. нутъ мы уже находились вь большой комнатѣ, гдѣ пахло ста рой мебелью и табакомъ. Андрей открылъ окна во двзръ, и въ комнату тонкими полосками вли вался сильный лунный свѣтъ. Онъ не зажегъ лампы. Вь са момъ дѣлѣ, было какое то о со бенное очарованіе въ этой ста рой полутемной комнатѣ. — Когда го здѣсь жилъ мой дѣдъ, сказалъ Вѣтлицкій. Это единственный человѣкъ, которо му я такъ часто завидовалъ Онъ былъ полякъ и жилъ въ запад номъ краѣ. Громадный, мощный человѣкъ, который всю свою жизнь посвятилъ пьянству, жен щинѣ и охотѣ. О немъ складыва лись настоящія легенды. Волыни ми стаканами онъ пилъ старое вино и не хмѣлѣлъ, а выпивъ, гаркалъ, какъ звѣрь или заливался рѣзкимъ грохочущимъ хохотомъ. Для женщинъ самое имя его было обаятель лым ь. По немъ съ ума сходили. У этого бродяги въ пятьдесятъ лѣтъ было боль ше любовныхъ исторій и аван тюръ, чѣмъ у насъ будетъ за всю жизнь. Онъ десять разъ дрался на дуэли и сознавался самъ, что каждый разъ былъ Болгарскій министръ финансовъ Ф И. Тодоровъ. Вѣтлицкій занималъ флиіель во дворѣ. Его родители въ эго время были у себя въ имѣніи, и главный домъ стоялъ пустымъ. Ключи нахо дились у Ан дрея. — Пойдемъ къ намъ внизъ, пред дожилъ онъ мнѣ. Тамъ есть піінино, я тебв по играю. Черезъ нѣ сколько ми- Версальскій дворецъ. Толпа, ожидающая результатовъ выборовъ президента Французской республики. ся въ кон серваторіи, но теперь я не сл\ шалъ его. Что то непонятное и жуткое тума нило м о ю мысль, сму щало мое во ображеніе. Я вынулъ ножъ, и подъ свѣтомъ лу ны, у окна быстро и яр ко сверкнуло холодное ост рое лезвіе. Я опять вздрог нулъ. П о во рачивалъ клинокъ во всѣ стороны Генералъ-адъютантъ В. Н. Даниловъ, новый комендантъ петербургской Петро павловской крѣпости. влюбленъ до потери сознанія. Но самою главной его страстью все таки была охота. Въ это время онъ буквально перерождался, стано вился нетерпимымъ дома и уходилъ въ лѣсъ, какъ запойный пьяница идетъ въ кабакъ. Почти въ оди ночку онъ шелъ на звѣря и, гово рятъ, положилъ на своемъ вѣку мно го медвѣдей и кабановъ Ветлицкій вдругъ подошелъ къ стѣ – нѣ, снялъ съ ковра большой ножъ въ черныхъ кожаныхъ ножнахъ и протянулъ его мнѣ: — Вотъ чѣмъ онъ убивалъ. Не знаю почему, но разсказъ това рища меня какъ то особенно волно валъ, и странно, я почти вздрогнулъ, принявъ изъ его рукъ этотъ громад ный старинный ножъ. Вѣтлицкій сѣлъ къ піанино и на чалъ играть. Игралъ онъ великолѣп но, такъ какъ одно время даже учил- j А. А. Каспари, издатель журналовъ «Родина» и «Всеміривя «Новь». Знаменитый артистъ В. В. Самойловъ, (Къ 100-лѣтію со дня рожденія). Знаменитый изобрѣтатель Эдуардъ Ачесонъ, сподвижникъ Эдиссона, гостившій въ Петербургѣ. и любовался блескомъ стали. Это былъ какой то гипнозъ. Передъ моими глазами проноси лись дикія картины. Все было чер но. Слабый лунный свѣтъ, и я видѣлъ какъ по лѣсу идетъ громадный че ловѣкъ, вглядыва*сь въ темноту зоркими глазами А въ его напряжен ной рукѣ, съ засученнымъ рукавомъ, сверкаетъ вотъ этотъ самый ножъ. И вотъ навстрѣчу ему изъ лѣсной чащи несется раненый кабанъ. Я вижу большіе сверкающіе глаза, вижу окровавленную запѣненную морду, съ двумя громадными клыка ми. Меня охватываетъ жуткое волне ніе. Въ слѣдующую минуту ьвірь и человѣкъ почти сливаются вмѣстѣ. Ножъ вонзается въ горячее, – судо рожно напряженное тѣло, и кабанъ катится на землю съ прерывистымъ шумнымъ дыханіемъ, разбрызгивая кругомъ пѣну и поолиаая на землю теплую клокочущую кровь. О, никогда еще мое воображеніе не работало такъ интенсивно! Я опять повернулъ ножъ, и опять меня словно опалило сверкнув шее лезвіе. Я обернулся къ Вѣтлицкому и за дрожалъ съ головы до ногъ. Онъ сидѣлъ ко мнѣ спиной и былъ въ растегнутой косовороткѣ. Его высо кая мускулистая шея ярко бѣлѣлась въ лунномъ свѣтѣ, и теперь я уже не могъ оторвать отъ нея глазъ. Кромѣ этой шеи я ничего не ви дѣлъ, ничего не понималъ, а въ это время моя правая рука судорожно сжимала ножъ. Я затрудняюсь опредѣлить то со стояніе, въ которомъ тогда находил ся. Это были и злоба, и бѣшенство, отя я не могъ бы указать никакой ичины. Но главное, главное,—страш- Извѣстный филологъ-академикъ И. И. Срезневскій. (къ 100-лѣтію со дня рожденія). но сказать,—я жаждалъ крови, я былъ точно пьяный. Я самъ холодѣлъ отъ ужаса, и въ то же время уже погасли всѣ мысли, и было только одно это дикое жуткое желаніе. Я сдѣлалъ шагъ впередъ. Вѣрнѣе, я прыгнулъ, какъ прыгаютъ звѣри, къ своей жертвѣ. Я уже поднималъ ножъ, чтобы со всего размаха вон зить его въ шею моего друга… Мгня спасъ сіучай Какъ разъ въ эго время въ окнѣ показалась лохма тая голова дворника, и раздался его густой громкій голосъ: — Панычъ, запирать калитку, или вы еще пойдете? Меня точно оглушили ударомъ или облили ледяной водой. Я вскрикнулъ. Ножъ упалъ на землю. Вѣтлицкій оторвалъ руки отъ кла вишей и повернулся ко мнѣ: — Чго съ тобой? — Ничего. Нервы… Я испугался этого человѣка. Къ счастью, оба ничего не замѣти ли. Моя ужасная тайна осталась при мнѣ. Нѣсколько минутъ я сидѣлъ въ креслѣ, какъ мертвый, совершен но обезсиленный, словно совершилъ какую то долгую тяжелую работу. Потомъ поднялся и ушелъ. Докторъ тихо разсмѣялся, пока чалъ головой и грустно сказалъ: Правда, этого никто не могъ обо мнѣ подумать? Ну, скажи, развѣ я похожъ хоть немного на убійцу? А, вѣдь, тогда… Ты понимаешь, что внутренне я уже былъ убійцей! Я, я, докторъ Пастуховъ, о которомъ тотъ же Вѣтлицкій, несомнѣнно, хра нитъ самыя лучшія воспоминанія… Я ничего не отвѣтилъ. Я впервые почувствовалъ, что въ словахъ док тора скрывается какая то страш ная и несомнѣнная истина. Ал. Станкевичъ. ,4 к) ; іі н ы и ирди Ііоскроеенъе 20-го января 1!Ш года. С М Ѣ С Ь . Электрическій токъ въ 1000 в. замЬ- няетъ фунтовой бифштексъ. Давно уже ученые мечтаютъ о томъ, чтобы разныя питательныя вещества, не обходимыя дяя поддержанія и функціони рованія человѣческой машины, замѣнить субстанціями, которыя, при минимумѣ объема и вѣса, давали бы максимумъ питательной энергіи. До сихъ поръ по пытки эти оставались безуспѣшными или получали частичное и совершенно не удовлетворительное рѣшеніе. Но нѣтъ предѣла человѣческой пытливости и тер пѣнію. Французскія газеты сообщаютъ, что и эта проблема теперь рѣшена при помощи феи, именуемой злектричествсмъ. Честь этого открытія принадлежитъ уче ному Бергонье, ординарному профессору бордоскаго университета. На послѣднемъ засѣданіи французскаго „Общества, учре жденнаго для развитія естественныхъ наукъ”, этотъ ученый сдѣлалъ интерес нѣйшій докладъ о своихъ изысканіяхъ въ упомянутой области. Профессоръ Бергонье доказываетъ, что „діатермія”, эта замѣчательная нзуса о примѣненіи и использованіи перемѣнныхъ токовъ высокаго напряженія, можетъ за мѣнить питаніе, доставляя организму то необходимое топливо, которое онъ выра батываетъ перевариваніемъ всякаго рода органическихъ веществъ. Эти мсгучіе то ки,-говоритъ профессоръ Бергонье,— проходя черезъ тѣло человѣка, безъ ма лѣйшаго для него вреда или болѣз неннаго ощущенія, при напряженіи отъ 1.000 до 2 000 вольтъ, даютъ орга низму въ одинъ тоіько часъ около тысячи калорій (тепловыхъ единицъ), т. е. треть той ежедневной питательной энергіи, которая потребна для пра вильной жизни здороваго, сильнаго, взрослаго человѣка. Вотъ, говорятъ „Бирж. Вѣц.“, опытъ, продѣланный французскимъ ученымъ. Онъ взялъ субъекта, ростомъ въ 1 метръ 76 са-тим, (2 арш. 7 вершк.) и вѣсомъ въ 49 килограммовъ (около 3-хъ пудовъ). Не взирая на то, что субъектъ этотъ хорошо питался и поглощалъ много мяса, онъ слабъ и малодѣятеленъ, чувствителенъ къхоло ду и смертельно уставалъ, послѣ 100 еаж. ходьбы. Его подвергли леченію діатерміей. Послѣ ряда электрическихъ сеансовъ, длившихся каждый -.0 ми нутъ, при токѣ, доставлявшемъ въ часъ 1.700 калорій, паціентъ приба вилъ въ вѣсѣ 18 килограм. (болѣе пуда). У него увеличился аппетитъ, онъ можетъ дѣлать продолжительныя про гулки и чувствуетъ себя прекрасно. На лицѣ его появился румянецъ, и онъ легко переноситъ холодъ. Профессоръ Бергонье раэ.читалъ, приблизительно, что пропусканіе че резъ тѣло электрическаго тока въ 1.000 вольтъ, вполнѣ замѣняетъ погло щеніе человѣкомъ кроваваго бифштек «а въ 2 фунта+блюдо жаренаго карто феля. Ученый, заканчивая свой докладъ, высказалъ увѣренность, что при помощи діатерміи, будутъ излечиваться всякія раастройства пищеварительныхъ путей. Харьковскій вице-губернаторъ И. И. Стерлиговъ. (По случаю назначенія его на посіъ чернигов скаго губернатора). „Научнмч” убійства. Довольно значительное число хими ковъ, криминалистовъ и судебныхъ вра чей обратились къ правительству штата Иллинойса съ ходатайствомъ предпри нять какія либо мѣры противъ, такъ на зываемыхъ, „научныхъ убійствъ”. Между прочимъ, они предлагаютъ учре дить институтъ, гдѣ люди науки могли бы подготовляться для борьбы съ совре менной преступностью. Во главѣ этого движенія стоятъ слѣ дователи судьи чика’скаго суда, которые говорятъ, что современныя убійства ста ли не только научными, но даже, пожа луй, „художественными”. Факты доказываютъ, что среди амери канскихъ убійцъ въ настоящее время особенно распространенъ способъ убій ства, называемый „убійствомъ кобры” Этотъ способъ состоитъ въ томъ, чтс злоумышленникъ старается уколоть или оцарапать тѣло намѣченной имъ жертвы вводя вмѣстѣ съ тѣмъ каілю яда коб ры, отъ котораго человѣкъ умираетъ въ теченіе нѣсколькихъ минутъ. Раскрытіе подобна: о рода убійства, при которомъ примѣнены въ дѣло всѣ новѣйшія знанія о ядахъ и ихъ дѣйствіяхъ, представля етъ большое затрудненіе, и въ большин ствѣ случаевъ преступленіе остается не раскрытымъ. Во всякомъ случаѣ, нынѣш нія изслѣдованія труповъ не могутъ до стигнуть своей цѣли. Другой способъ убійства, который раскрыть еще труднѣе, состоитъ въ темъ, что намѣченной жертвѣ, подъ предлогомъ леченія, даютъ облатку или пилюлю, содержащую въ себѣ бациллы какой-нибудь смертельной болѣзни. Судья Ольсенъ удостовѣряетъ, чт& ему лично извѣстенъ цѣлый рядъ случаевъ, когда были дѣлаемы попытки купить зародыши смертельныхъ болѣз ней и вовсе не съ цѣлью какихъ либо научныхъ экспериментовъ. Попытки отравленія съ помощью бациллъ вовсэ не такъ рѣдки, какъ, можетъ быть, думаетъ читатель. Очень часто случается, говорятъ „Б. В,“, что люди, умирающіе въ кругу своихъ род ныхъ какъ будто отъ вполнѣ есте ственной смерти, на самомъ дѣлѣ, являются жертвами убійцъ, которымъ удалось привить имъ какую-нибудь смертельную болѣзнь, или отравить ядомъ, который впущенъ въ организмъ съ помощью укола булавкой, не оста вившей послѣ себя никакихъ видимыхъ для невооруженнаго глаза слѣдовъ. Раскрытіе такого преступленія мо жетъ быть осуществлено только съ помощью примѣненія всѣхъ новѣй шихъ знаній науки. Но бѣда въ томъ, что въ большинствѣ случаевъ, если нѣтъ болѣе или менѣе сильнаго подо зрѣнія, смерть считается за естествен ную, и преступникъ или преступница остаются безнаказанными. Баронъ Романъ Юльевичъ Будбергъ, набранный харьковскимъ городскимъ годэиоіі. Ч>от. Л. И. Игатщнше» Харьковъ. ІшшгрЦ. ія «юдашх) Края», і умюьад у а., Дсшъ А. А. Іооефбпича, Л* ІЙ.