Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ Воскресенье, іб-го Января 1911 года. ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ КЪ No 10194. ( § и ц л (Carte postale) Въ антрактѣ госпожа Б. отказалась выйти изъ ложи. Я остался съ нею, разумѣется. Она слѣдила за нарядной публикой съ мягкой, нѣсколько усталой улыб кой, что очень шло къ ея строгому, спокойному лицу. Госпожа Б. считала меня своимъ другомъ. Я обожалъ ее за прямоту. Она не умѣла лгать. Д а же въ манерѣ слегка шурить сѣрые, умные глаза чувствовалась особенная искренность. Это не мѣшало ей быть замкнутой. Она ничего о себѣ не раз сказывала. Я зналъ ее столько же, сколько всѣ окружающіе: блестящее общественное положеніе, прекрасныя матеріальныя средства, безупречная репутація. Вотъ. Ни больше, ни меньше, Сегодня впервые она показалась мнѣ неестественной. Ее, видимо, без покоило что то. Между прочимъ, она не выпускала изъ рукъ бинокля. Ч а сто, по крайней мѣрѣ, разъ 15 она наводила его въ партеръ. Потомъ, опуская, замѣтно блѣднѣла и, обер нувшись ко мнѣ, улыбалась странно, растерянно: „О, мой другъ!“–Это звучало, какъ жалоба, какъ мольба, какъ крикъ о помощи. Она страдала. Я былъ убѣж денъ. Я самъ началъ внут- ренно, безпричинно вол новаться. „О, мой другъ!” —Три короткихъ слова, произнесенныя съ такой раздирающей болью… я помню ихъ до сихъ поръ… Я смотрѣлъ на матовыя плечи госпожи Б., на ея греческую, изящную при ческу, жемчужныя серьги, бархатное платье и ду малъ:— „Возможно, она несчастна. Что мы знаемъ о ея душѣ? Что мы знаемъ, вообще, другъ о другѣ? Съ нашей ложей порав нялась пара. Высокій, эле гантный блондинъ велъ подъ руку маленькую жен щину поразительной кра соты. Они церемонно рас кланялись съ госпожей Б. — О, прошепталъ я, восхищенный,—мы не ча сто видимъ такія лица…£ — Это Леося X. съ мужемъ—отозва лась моя сосѣдка,—они недавно вер нулись изъ Ниццы. Супруги прошли въ партеръ. Госпожа Б. застыла съ биноклемъ, блѣдная до неузнаваемости. Теперь я кое что понялъ. Я вдругъ почувство валъ себя смѣлымъ. Я сказалъ не брежно, полу шутя. — Держу пари, они васъ интере суютъ. — Очень,—согласилась госпожа Б. Добавила послѣ нѣкотораго коле банія. В. Т. Шевяковъ. Новый ‘товарищъ министра народнаго просвѣщенія. — Это цѣлая исторія… грустная исторія моей молодости. * — Но она разсказала мнѣ ее лишь на обратномъ пути, въ экипажѣ. — Мы были съ нею подругами, я и Леося. Очень интимными, очень любя щими и очень долгое время. Насъ ча сто принимали за сестеръ. Леося всег да пользовалась громаднымъ успѣ хомъ. Это не мѣшало ей во всемъ подражать мнѣ. Въ туалетахъ, мане рахъ, мнѣніяхъ. Она хотѣла не только просто походить на меня, но быть мо ей точной копіей. Она любила повто рять:— .я вѣрю въ твой умъ, какъ въ догматъ”. Ея отношеніе льстило мнѣ. Двадцати лѣтъ я полюбила. Ж орж ъ не представлялъ изъ себя ничего осо беннаго—онъ не былъ ни дуренъ, ни хорошъ, ни уменъ, ни глупъ. Я пони мала это, но любила его глубоко. За что мы любимъ? Любовь всегда тай на. Завязка, середина моего романа были просты, по шаблону. Онѣ доро ги только для меня. Мнѣ не хочется разсказывать вамъ подробности. Не много поэйи, немного философіи и… немного физіологіи,—будемъ откровен ны. Я начала блѣднѣть, худѣть, стра дать безсонницей. Я сильно плакала въ то время. Ахъ, подумать только, какъ мы мѣняемся… Наконецъ, я рѣ шилась признаться Леосѣ. Видите, во мнѣ поднялась неодолимая потреб ность говорить о Ж оржѣ съ кѣмъ ни- будь. Произносить его имя вслухъ, вос хищаться имъ, вспоминать незначи тельныя фразы, случайную улыбку, раз сказывать, какое впечатлѣніе Ж оржъ произвелъ тамъ-то, что отвѣтилъ тому- то… Это всегда уже такъ… не прав да-ли? Сначала Леося относилась ко мнѣ скеп тически. Часто замѣчала, удивленная: — Но, дорогая, онъ только кажется тебѣ такимъ. Ж оржъ совсѣмъ иной, увѣряю тебя… Онъ гораздо проще… Потомъ она привыкла, не удивляясь, терпѣливо выслушивала мои излія нія. Дальше стала раз спрашивать уже сама, ин тересовалась,волновалась, утѣшала меня. Наконецъ, она заразилась моей эк зальтаціей и повѣрила, что- „нашъ Ж орж ъ“-чуд- ный, особенный, удиви тельный… Вы понимаете, чѣмъ это кончилось? Лео ся полюбила его. Двѣ сра зу… О, немножко забавно, немножко черезчуръ… em barras de richest-es… для Ж оржа. Онъ долго колебался. Если я нрави лась ему больше, то Леося была смѣлѣе. Она ваяла его буквально штурмомъ. Хорошо. Они обвѣнча лись. Леося ревновала ме ня. Пришлось прекратите знакомство. Я вышла замужъ въ сво* очередь. Этимъ лѣтомъ одинъ толью . разъ мы встрѣтились въ Ментонѣ. Ка ] кой тяжелый вечеръ!.. Никогда н забуду. Леося устроила такъ, что мі ; остались однѣ. Спросила съ рѣши мостью умирающей: — Скажи, ты любила Ж оржа… пс -I настоящему? Вы знаете, я органически не умѣф лгать. Я отвѣтила. Да, я его силы*) любила, это правда. Она заплакала. По ея словамъ, она вышла за Ж оржа, лишь довѣряя мо ему вкусу. Она хотѣла особеннаго му- ,2 южный КРАЙ Воскресенье, 16-го Января 1911 года. жа, она такъ вѣрила мнѣ. О, иронія… И она была теперь оченьнесчастна. Взволнован ная госпожа Б. замолчала. Я задалъ ей нескромный во просъ. — Вы прости ли ес? — Ну, конеч но,—воскликну ла она горячо, —конечно, про стила… Я здѣсь больше винова та, чѣмъ Леося. Анна Маръ. „Домъ Науки” имени П. И. Макушина въ Томскѣ. Проектъ іражданскагс инженера А. Д. Крячкова, получившій первую премію. Л Е . 7 1 Ь К А . (Миніатюра). Холодно. Октябрьскій вѣ теръ срываетъ съ деревъ желтые листья. Въ увесели тельномъ саду „Альгамбра* уныло хлопаютъ флаги; се годня ихъ спустятъ и завтра не поднимутъ опять. Сего дня закрытіе; сада. Малочис ленная публика, выйдя изъ театра, подъ шумъ дождя бредетъ по домамъ. Сторожъ Мартынъ гаситъ разноцвѣт ные фонарики, которые тре щатъ и лопаются отъ дожде выхъ капель. Удушливый чадъ ползетъ въ воздухѣ и заставляетъ Мартына каш лять. Потушивъ послѣдній фонарикъ, сторожъ, кряхгя, поднимаетъ корзинку и та щитъ куда-то въ глушь, шепча: — О охъ, грѣхи… До бу дущаго года, значитъ. До будущаго года замретъ жизнь въ „Альгамбрѣ”; те атръ, садовые кіоски и па вильоны будутъ спать подъ снѣгомъ. Мартынъ нарядит ся въ тулупъ и сквозь сонъ будетъ стучать до утра д е ревянной колотушкой. Пе релетныя птички, наполняв шія садъ и театръ пѣніемъ и смѣхомъ, разлетятся Богъ вѣсть куда, многія съ тѣмъ, чтобы никогда не вернуться ни въ „Аль гамбру”, ни въ городъ. Мартыну становится грустно. Груст но и публикѣ, которая расходится въ разныя стороны. Чѣмъ дальше отъ „Альгамбры”, тѣмъ рѣже ея ряды. Въ концѣ улицы остаются только два-три пѣшехода. Кареты давно увезли гу бернскую знать; утихъ ревъ послѣд нихъ автомобилей. И еслибы не шумъ дождя, то вокругъ было бы тихо, какъ въ пустынѣ. Лелька обертывается и бросаетъ по слѣдній взглядъ на „Альгамбру”. Фонарь надъ входомъ въ садъ гас нетъ. Огонь, мигавшій, какъ звѣздоч ка, похожъ на послѣдній вздохъ, кото рый вылетаетъ изъ тѣла „Альгамбры”. Огонь погасъ—и теперь все кончено. Осада экспропріаторовъ въ Уайтчагепелѣ, въ Лондонѣ Сжимая въ кулакѣ рубль, получен ный за два послѣднихъ спектакля, Лелька думаетъ, что и для нея конче но все. Пятьдесятъ разъ Лелька вы ступала въ видѣ Царицы Весны въ блестящей фееріи, поставленной въ саду во второй половинѣ сезона. Пять десятъ разъ Амуры въ завитыхъ п а рикахъ выносили Лельку въ торж е ственной процессіи, закутанную въ легкую прозрачную кисею, осыпанную цвѣтами, съ нарумяненными щеками и блестящимъ взоромъ, и каждый разъ публика вскрикивала отъ восторга. Полулежа въ раковинѣ—почему въ ра ковинѣ, это секретъ режиссера,—Л ель ка, какъ настоящая царица, бросала на своихъ подданныхъ благосклонные взгляды. Всѣ любова лись Лелькой. Громъ апплоди- сментовъ встрѣ чалъ ея выходъ и сопровождалъ уходъ. Вь тор жественной про цессіи можно было встрѣтить сказочныхъ принцессъ, древ нихъ богинь, но Царица Весны затмевала всѣхъ ихъ, и онѣ ку сали губы отъ зависти. Режис серъ потиралъ руки передъ вы ходомъ Лельки, щипалъ дѣвуш ку за щеку и говорилъ, при щуривая глаза: — Сейчасъ будетъ немнож ко апплодисментовъ и еще немножко апплодисментовъ. Лелька чувствовала, что она прекрасна, что сотни глазъ любуются ея фигурой, плечами и грудью, стройной, маленькой ножкой, и ея кро* шечное женское сердце тре петало отъ счастья. Когда феерія оканчивалась, и съ стройныхъ ножекъ приходи лось стягивать розовое три ко, замѣняя его грубымъ холстомъ и дрянно сшитымъ платьемъ, Лелька думала, что эго только до завтра; что завтра вечеромъ она опять превратится въ Царицу Вес ны, Амуры понесутъ ея ра ковину, и публика опять бу детъ глядѣть на Лельку жадными глазами, кричать и хлопать. Лелька думала это и ждала слѣдующаго ве чера. Онъ приходилъ и при носилъ съ собою восторгъ и счастье. А теперь? Лелька съ испугомъ огля дывается на то мѣсто, гдѣ долженъ сіять фонарь .А ль гамбры”. Но фонарь погасъ, и кромѣ тьмы тамъ нѣтъ ничего. И завтра, и послѣзавтра не будетъ ничего. Все кончено. Царица Вес ны осталась одинокой, ма ленькой, ничтожной, прозяб шей, промоченной дождемъ, безъ ап плодисментовъ, безъ криковъ востор га, безъ подданныхъ. Царица Вэсны видитъ передъ со бою темные октябрьскіе вечера. Вѣтеръ стучитъ ставней лачуги. Чу! кто-то ш а гаетъ по двору, тяжело, какъ медвѣдь; дверь растворяется со стономъ, какъ будто чувствуетъ себя бол*»н°й и раз битой и ей тяжело живется на свѣтѣ. Тетка Лельки, старая Лавлиха, толстая, какъ бочка, отъ множества надѣтыхъ другъ на дружку платковъ и кофтъ, влѣзаетъ въ комнату, отряхиваясь, какъ мокрый пудель- И носъ и щеки ея красны, быть можетъ, отъ выпитой водки, а быть можетъ, отъ вѣтра и хо лоднаго дождя. Разложивъ на сухое мѣсто чулки, носки и варежки—товаръ, ,ЮЖНЫЙ КРАЙ 3 Воскресенье. 16 го Января 1911 года Вооруженные лондонскіе полицейскіе, готовые къ нападенію которымъ она торгуетъ на базарѣ, Павлиха лѣзетъ въ печь за лапшой или щами и, громко чавкая, начинаетъ ѣсть. Старые зубы Павлихи не въ си лахъ грызть корки, и она крошитъ ихъ въ мискѵ съ отбитымъ краемъ. Отъ миски поднимается гус той паръ и, какъ облако, закрываетъ Павлиху. Вре мя отъ времени изъ обла ка мелькаетъ сѣдая бровь, потухшій глазъ, космы волосъ или крючковатый носъ, похожій на носъ вѣдьмы. Время отъ вре мени изъ облака елышит ся хриплый голосъ, нося іцій слѣды дождей, вьюгъ, простудъ. — Студено на улицѣ, ахъ, студено… бормочетъ Павлиха.—Во весь день не могла свои косточки согрѣть. То-то ломятъ, то-то ноютъ. Охъ, горе горькое. Лелька молчитъ и торо пливо работаетъ спицами, съ которыхъ повисъ ма- Пожаръ въ домѣ, занятомъ экспропріаторами. ленькій дѣтскій чулочекъ. А Павлиха шепчетъ задум чиво: а- кой же… Опечаленный ювелиръ вернулся къ себѣ въ магазинъ. Но каково было его разочаро ваніе въ щедромъ покупателѣ, когда, изслѣ довавъ тщательно жемчугъ совмѣстно съ управляющимъ магазина, онъ убѣдился, что передъ нимъ какъ разъ то же самое колье, которое онъ всего нѣсколько дней тому на залъ продалъ незнакомцу. Лицо, у котораго онъ пріобрѣлъ это колье за 75,000 фр., оказалось аферистомъ, подо сланнымъ щедрымъ незнакомцемъ. Такимъ образомъ, обоимъ имъ удалось заработать на этой аферѣ круглую сумму въ 25,000 франковъ. Корреспондентъ «Цеце Freie Presse» не называетъ фамиліи наивнаго ювелира. Харьковъ. Типографія „Южнаго Края*4. Сумская ул.. д. д . А. Іозефпвпча, No і Т наивный ю зелиръ . Парижскій корреспондентъ «Neuc Freie Presses сообщаетъ о слѣдующей аферѣ, жертвой которой сдѣлался одинъ изъ круп ныхъ парижскихъ ювелировъ. На прошлой недѣлѣ къ послѣднему являет ся неизвѣстный элегантно одѣіый господинъ и проситъ показать ему хорошее жемчуж