Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ Воскресенье, 7-го Ноября 1910 года. ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ КЪ No 10136 УБІЙЦА- Catulle Mendes. (Изъ пѣсенъ слезъ) С ъ французскаго. Это правда, сказалъ мнѣ старикъ: всѣ должны находить страннымъ, что у меня такой печальный видъ, и что я ничѣмъ не интересуюсь. У меня есть все, чтобы быть счастливымъ въ моемъ возрастѣ: матеріальныя сред ства, хорошій каменный домъ и садъ, гдѣ бы я могъ разводить цвѣты. У меня есть старинные друзья, которые охотно приходили бы ко мнѣ обѣдать разъ въ недѣлю. За дессертомъ мы могли бы распивать анжуйское вино, и наше настроеніе было бы такое же радостное, какъ припѣвъ тѣхъ пѣ сенъ, которыхъ теперь уже не поютъ. Эта жизнь была бы спокойная, тихая, пріятная, идущая тихимъ шагомъ, какъ бы изъ страха, чтобы она не кончилась скоро. Ахъ, не для меня созданы спокойствіе и хорошее рас положеніе духа, которыми удовлетво ряется эгоизмъ другихъ стариковъ. Я не могу возиться съ цвѣтами! Мое сердце не выдержало бы смѣха и ве селья за моимъ обѣденнымъ столомь. Вотъ уже два года, какъ я не могу спо койно заснуть на своей мягкой по стели. — Д а, я слышалъ, сказалъ я ему: что у васъ было большое горе два года тому назадъ—вы потеряли жену. Онъ разрыдался. — Вамъ, конечно, не все разсказали. И онъ прибавилъ, обливаясь сле зами: — Вамъ говорили, что моя жена умерла, но вамъ не сказали, что я ея убійца. Пораженный, я невольно отстранил ся отъ него. Онъ не замѣтилъ этого движенія, или, можетъ быть, сдѣлалъ видъ, что не замѣтилъ. — Увы! я убійца. И онъ разсказалъ мнѣ свою исторію. — Несмотря на нашъ преклонный возрастъ, мы, Бенедикта и я, до смѣш ного любили другъ друга. Легкомыс ленная молодежь не понимаетъ этихъ нѣжныхъ отношеній, которыхъ не могли смутить ни глубокія морщины, ни посѣдѣвшіе волосы. Старѣя вмѣ- стѣ, мы не думали о томъ, что мы старѣемъ. Мы не замѣчали нашей старости, какъ не замѣчаешь роста травы, на которую постоянно смот ришь. Обивка старой мебели не ка жется полинявшей въ той комнатѣ, гдѣ темно. Мы, шестидесятилѣтніе старики, любили другъ друга съ пы ломъ и наивностью шестнадцатилѣт нихъ дѣтей. Мы были точно женихъ и невѣста и никогда не могли при выкнуть при постороннихъ говорить другъ другу „ты”. Когда къ намъ въ городъ пріѣзжалъ какой-нибудь тор говецъ ‘изъ Парижа съ модными ма теріями и костюмами, я всегда что- Графъ Л. Н. Толстой. Графиня С. А. Толстая. нибудь покупалъ для Бенедикты. С о сѣди смотрѣли на меня, какъ я шелъ съ пакетами и покупками домой, и говорили: „Г. Жакеле несетъ свадеб ные подарки своей женѣ”. Ну, что жъ, это правда: настоящіе свадебные по дарки. Я покупалъ непремѣнно что- нибудь розовое или голубое—эги цвѣта чрезвычайно шли къ свѣтлымъ волосамъ Бенедикты, хотя подъ ко нецъ ея жизни они были уже совсѣмъ бѣлые. Мы сохранили привычку рано вста вать и гулять, такъ что насъ каждый день можно было встрѣтить до ран ней обѣдни или въ паркахъ, приле гающихъ къ мѣстнымъ замкамъ, или на берегу рѣки. Мы шли, какъ ж е нихъ и невѣста, взявшись за руки, медленно размахивая ими, какъ бы качая колыбель будущаго ребенка. Иногда Бенедикта убѣгала легкой по ходкой, забывая о своемъ ревматизмѣ, чтобы сорвать маргаритку и погадать, люблю ли я ее еще. Ахъ, все прош лое было для насъ гарантіей нашего будущаго счастья. Но все-таки мнѣ ніе цвѣтка казалось намъ не лиш нимъ. Все это было, можетъ быть, и смѣшно, но мы были счастливы. И я не замѣчалъ, какъ и вь старину, чтобы эги наши радости отличались какими нибудь странностями. Но всѣ улыбались, показывали на насъ паль цами и говорили: „Г . и г-жа Жакеле точно Поль и Виргинія”. Но мы не обращали никакого на нихъ вниманія. Мы были слишкомъ счастливы, чтобы думать о другихъ. И вотъ, когда это счастье утрачено, я чувствую, что оно значило для меня. Бенедикта вдругъ заболѣла. — Положеніе ея серьезное! ска залъ врачъ. И онъ назвалъ болѣзнь, о которой я не хочу говорить. Я былъ пораженъ, я былъ въ отчаяніи. Это была бо лѣзнь, отъ которой не выздоравли ваютъ. Мнѣ такъ хорошо жилось, что я никогда не думалъ о смерти. Да мнѣ и казалось всегда, что мы еще такъ молоды. И вотъ жестокая дѣй ствительность сразу стала передъ мо ими глазами. Мысль о страданіяхъ, о старости, о разлукѣ, о кладбищѣ уже не оставляла меня. Какъ! да неужели это возможно! Она умретъ, а я оста нусь живъ! Я буду сидѣть въ этой комнатѣ, куда я ее привелъ когда то въ подвѣнечномъ нарядѣ, съ покрас нѣвшими щеками отъ смущенія! Я буду одинъ проводить ночи въ этомъ альковѣ, гдѣ началось мое чудное сно- видѣнье, отъ котораго я впервые только теперь очнулся. И наша брач ная постель будетъ смертнымъ ло жемъ для моей жены! Я не хотѣлъ вѣ рить въ возможность такого разруше нія всей нашей жизни. Я не могъ вѣ рить. Я искренно успокаивалъ Бенедикту и увѣрялъ ее, что скоро все пройдетъ. Я самь этому вѣрилъ. Она немного поблѣднѣла. Но мнѣ казалось, что такой цвѣтъ лица у нея былъ какъ-то, когда она еще была дѣвушкой. Она лежала, моя дорогая, въ большомъ креслѣ у полуоткрыта го окна: ей было пріятно чувствовать на себѣ много солнца. Но что это былъ за ужасъ, когда бо лѣзнь Бенедикты осложнилась вдругъ ужасными страданіями. Видѣть эти конвульсіи, слышать хриплые стоны, ,2 ЮЖНЫЙ Н Р А Й Воскресенье, 7-го Ноября 1910 года. такъ, какъ будто ее кто-нибудь ду шилъ, я былъ не въ силахъ. Докторъ далъ какое то лекарство, которое успо каивало временно эти боли, по пред упредить, что оно ядовитое и, при нятое въ большой дозѣ, можетъ по влечь за собой смерть. На рецептѣ бы ло указано, что употреблять его нуж но осторожно. Я дрожалъ всѣмъ тѣ ломъ, когда, исполняя просьбу Бене дикты, подносилъ къ ея ргу полную ложку огого лекарствэ. Опа глотала его съ жадностью, надѣясь успокоить ся и заснуть. А болЬзнь усиливалась съ каждымъ днемъ. -— Ваша жена безнадежна,—сказалъ докторь однажды вечеромъ, когда я его провожалъ до дверей. Я бросился на телеграфъ. Я вспом нилъ объ одномъ знаменитой ь врачѣ въ Парижѣ и послалъ ему телеграмму съ просьбой пріѣхать. Бенедикта умирала. Два послѣдніе дня и двѣ послѣднія ночи были ужас ны. Лежа въ постели—ахъ, эта пос тель!—она стонала, ры чала отъ боли, впива лась ногтями въ то мѣ сто груди, гдѣ внутри точно ястребъ выры валъ у нея куски мяса. Я держалъ ея руки. Я цѣловала ея окровав ленные ногти. Я думаю, что только мать, видѣв шая предсмертныя му ки своего ребенка, мо жетъ понять тѣ страда нія, которыя я пере жилъ. Я испытывалъ та кія мученія, что мнѣ не приходила въ голову даже мысль и естествен ное желаніе быть на мѣ стѣ Бенедикты, чтобы избавить ее отъ мучи тельныхъ минутъ аго ніи. При видѣ моихъ страданій она страдала въ его разъ больше. О! въ сто разъ больше, несчастная! Я каждую минуту по сылалъ за врачемъ. Онъ отвѣчалъ: —Совершенно лишнее мнѣ идти! Нѣтъ никакой надежды. Все кончено! И, когда я послалъ за нимъ въ по слѣдній разъ, онъ сказалъ: — Оставьте меня въ покоѣ, Я все равно не отопру дверей. Мадамъ Жа- келе умерла. Итакъ, для меня не останалось ни какихъ иллюзій! Такъ это правда! Эго должно свершиться! Бенедикта долж на умереть! Умереть черезъ два часа, черезъ часъ, можетъ быть, раньше, чЬмь успѣютъ часы пробить… Истерзанный, измученный и безпо мощный я стоялъ и смотрѣлъ, какъ моя жена корчилась и металась по постели. Вдругъ она поднялась, сѣла и ска зала мнѣ гнѣвнымъ голосомъ: — Я страдаю! Я страшно страдаю! Я не могу больше переносить эги му ченія!.. Нѣтъ, это невозможно, я не могу, я не могу! У меня въ сердцѣ и въ груди точно куски раскаленнаго угля!.. Я такъ хотѣла бы умереть… Ахъ, эти страданія!.. Я прошу тебя… все равно я должна умереть… дай мнѣ… ахъ, дай мнѣ… дай!.. А С. Танѣевъ, н а з н а ч е н н ы й п о с л о м ъ в ъ Б е р л и н ъ . И она показала глазами и рукой на маленькую бутылочку съ лекарствомъ, которое ее успокаивало. Я васъ спра шиваю, что бы вы сдѣлали на моемъ мѣстѣ? Она, вѣдь, слишкомъ страда ла. Больше ужъ нельзя было страдать. Я взялъ пузырекъ и поднесъ его къ устамъ умирающей. Она съ жадностью прильнула къ нему и выпила все, все, до одной капли. Потомъ она упала на подушки и судорожно вытянулась. Я долго держалъ въ своей рукѣ ея руку… она дѣлалась все холоднѣй и холоднѣй. На другой день, когда я сидѣлъ у гроба своей жены, къ подъѣзду наше го дома подкатила карета. — Баринъ,—сказала горничная,—это докторъ изъ Парижа, которому вы послали телеграмму. Онъ вошелъ. Онъ внимательно осмотрѣлъ трупъ, нѣсколько разъ переворачивалъ его, ощупывалъ. Затѣмъ онъ спросилъ, какъ лечили мою жену. Горничная показала пустой пузырекъ изъ-подъ ядовитаго лекарства. Онъ взялъ его, открылъ, понюхалъ и спросилъ: — Весь сразу? Китайскій Ияркони. Нѣсколько времени тому назадъ га зеты облетѣло извѣстіе объ изобрѣ теніи китайскимъ инженеромъ Хунъ- Ли новой системы безпроволочнаго те леграфа, гдѣ совершенно устранены всѣ недостатки современныхъ безпро волочныхъ телеграфовъ Маркони-По пова. Англійская спеціальная пресса очень заинтересовалась этимъ изобрѣтеніемъ и теперь, со словъ „The Englich Meeha- n ik“ , мы можемъ сооб щить нѣкоторыя по дробности. Хунъ Ли, окончившій высшую политихничес- кую школу въ Амери кѣ и въ теченіе мно гихъ лѣтъ изучавшій те леграфированіе по обѣ имъ системамъ, остро умно соединилъ въ сво емъ приборѣ хорошія стороны телеграфа и Маркони и Попова, у с транивъ присущіе имъ недостатки. Какъ извѣ стно, слабой частью без проволочнаго телегра фа, мѣшающей его по всемѣстному употреб ленію, является аппа ратъ для прерыванія тока, такъ-называемый когереръ. Приборъ этотъ состоитъ изъ не большого ящика, на полненнаго мелкими металлическими опил ками. Если встряхнуть его при помощи рычага, онъ получа етъ способность пропускать электри ческій токъ, но только до его начала. Пропустивъ токъ, опилки измѣняютъ свое положеніе, дѣлаются непровод никами электричества, и нужно новое встряхиваніе, чтобы пропустить токъ. Замыкая и размыкая токъ, мож.ю на пріемочной станціи вызывать колебанія электро магнита и получать эффектъ, аналогичный обыкновенному телегра фированію. Бѣда вся въ томъ, что, не смотря ни на какія ухищренія изобрѣта телей, когереръ не можетъ долго рабо тать. Достаточно пропустить нѣсколь ко телеграмъ, чтобы приборъ пересталъ работать. Хуже всего, что этотъ отдыхъ телеграфа является совершенно неожи даннымъ для работающаго, и прихо дится на довольно большой промежу токъ времени прерывать телеграфиро ваніе. Другимъ еще болѣе важнымъ недостаткомъ современныхъ безпровод ныхъ телеграфовъ является спасоб- ность ихъ отзываться на всѣ колеба нія электрическихъ волнъ, благодаря чему трудно устранить перехватываніе телеграммъ. Таврическій дворецъ послѣ ремонта. Со стекляннымъ куполомъ надъ заломъ засѣданій Государственной Думы. Воскресенье. 7-го Ноября 1910 года 3 Ю Ж Н ЬІ И и р д и Кельи въ монастырѣ китайскихъ траппистовъ Китайскіе трапписты на кладбищѣ. Хунъ-Ли удалось совершенно упразд нить злополучный когереръ. Въ его приборѣ онъ замѣненъ особымъ прерывателемъ, составляющимъ сек ретъ изобрѣтателя. Геніальное изобрѣтеніе сына Небес ной имперіи очень заинтересовало ан гличанъ, и весьма вѣроятно, что ан глійское правительство пріобрѣтетъ изобрѣтеніе для нуждъ британскаго флота. Sifmposion. На ложахъ приняты изнѣженныя позы; На головахъ вѣнки льютъ запахи бен- зоя; Фіалки, ирисы, гвоздики, розы, Какъ чаши дивныя вакхическаго зноя. * * * Свѣтильни трепетно въ пурпурныхъ озареньяхъ Рисуютъ мраморный ликъ Анадіомены; И танецъ дѣвушки, исполненный кру женья. Развѣялъ волосы, какъ нити свѣтлой пѣны. * * * Вся отдалась она узорамъ пѣснопѣній, И нагота ея мерцаетъ перламутромъ, То спадострастны, то тихи ея движенья, Какъ путь по небу бѣлой птицы ут оромъ. * * * Металла шепчется, смѣется Навзикая, Поэту кубокъ свой подноситъ Левконоя, Флейтистки пѣсни ткутъ свои не умол кая. Подобно Пану въ часъ полуденнаго зноя. Нс * * Паяцы желтые и мимы новой смѣны Рисуютъ Вакха съ Аріадной злую ссору. Хмѣльной философъ Анадіомены Уперся лысиной въ чеканную амфору. Струятся запахи шафрана, кинемона; Плясуньи рѣзвыя приковываютъ взоры, И молчаливые на зовъ амфитріона Несутъ рабы чеканныя амфоры. Туники косскія развѣявши игриво, Двѣ пантомимой забавляютъ лесбіянки; Лишь пояса повили ихъ красиво, И кроютъ лица ихъ пурпуровыя маски. Струятся запахи шафрана, кинемона Тѣла усталыя мерцаютъ перламутромъ; Свѣтильни гасятся рукой амфитріона. Подкралось утро… сЛ. (Втанкевтъ. Китайскіе трапписты въ трапезной Я вздрогнулъ. — Да, сразу. Моя жена потребова ла этого!—пробормоталъ я, опуская го лому. — Какой идіотъ прописалъ ей это!— воскликнулъ онъ.—Здѣсь нужна была операція. И это такъ легко было сдѣ лать. Если бы вы подождали, я бы спасъ вашу жену. ,4 ю н: н ы й н р А й Воскресенье^7-го Ноября 1910 года. смьсь. Смерть отъ дождевой капни. Смерть отъ дождеьой капли! Эго совершенно невѣроятное происшест віе имѣло мѣсто въ П а рижѣ. Жертва — извѣст ный врачъ Дюшатлэ, близ кій другъ покойнаго Фран суа Коппэ. Докторъ Дю- шатлэ сидѣлъ вечеромъ въ саду одного рестора на на Елисейскихъ П о ляхъ. Поужинавъ, онъ со бирался ѣхать домий на своемъ электрическомъ автомобилѣ. Обычно онъ самъ управлялъ своимъ автомобилемъ и поэтому передъ тѣмъ, какъ сѣсть въ него, сталъ зажигать фонари. Вдругь машина, безъ всякой видимой при чины, пришла въ движе ніе и съ большой силой швырнула доктора насто явшій рядомъ другой ав томобиль. Съ крикомъ Къ бѣдствіямъ въ Италіи. Развалины въ Четарро, на берегу Неаполитанскаго залива, пострадавшаго отъ урагана и наводненія 23 октября и. с – несчастный упалъ, поте рявъ сознаніе. Его отпра вили въ божонскій госпи таль. Придя въ сознаніе, онъ просилъ врача не принимать никакихъмѣръ, такъ какъ ему осталось жить всего нѣсколько ми нутъ. Онъ умеръ, дѣйст вительно, черезъ четверть часа отъ внутренняго кро воизліянія. Свѣдущіе люди объяс няютъ несчастное проис шествіе тѣмъ, что дожде вая капля попала въ ма шину, въ результатѣ чего произошло короткое за мыканіе. Всѣ батареи сра зу пришли въ дѣйствіе, и машина сорвалась съ- мѣста. Исторія автомобиль ныхъ катастрофъ впер- вые отмѣтитъ такой свое образный случай. — Никогда не напивайся до-пьяна. — А какъ можно замѣтить, папа, что пьянѣешь? — Это я тебѣ объясню. Видишь: тамъ въ уголкѣ два человѣка. Когда тебѣ будетъ казаться, что ихъ четыре, значитъ —ты пьянъ. – Но, п .п а , тамъ сидитъ только одинъ. (Flieg. ВІ.). Пѣвица послѣ придворнаго концерта. Ну что, ваше превосходительство, сказалъ о моемъ пѣніи его высочество? Генералъ. Его высочество сказалъ: это была пѣвица. (Flieg. ВІ.). Хитрецъ. — Да, да. Черезъ посредство кредитокъ мож но передать бациллы смертельныхъ болѣзней. Дядюшка, дайте мнѣ тогда пару сотенныхъ; мнѣ давно надоѣло жить. (.F lie g . В1.“ 1. Харьковъ. Іиііографія „Южнаго К р ая”. Сумская ул., д. А . А . Іозефовича, As 14.