Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ Воскресенье, 13-го Іюня 1910 года. Изъ старыхъ тетрадокъ. 2. Пахнетъ липою душистой Надъ туманнымъ лугомъ. Вышелъ мѣсяць въ дымкѣ мглистой Золотистымъ кругомъ. За рѣкой вдали запѣли О веснѣ и волѣ… Хорошо бродить безъ цѣли Этой ночыо въ полѣ. Я иду вдоль рощи, рокотъ Соловья впивая, Вдругъ… Что это?.. Чей-то шопотъ Тамъ, гдѣ тѣнь густая… Шопотъ, звуки поцѣлуя… Значитъ, страсть и ласки… Все твердитъ мнѣ, мысль волнуя, О весенней сказкѣ. Все твердитъ о томъ, что двое Здѣсь, средь ночи лѣта, Скрыли счастье молодое Отъ людей и свѣта. И лишь я узналъ, случайно Проходя безъ цѣли, Это счастье, эту тайну, То, что скрыть хотѣли. И изъ этой тайны смѣло Разсказалъ я свѣту Все, о чемъ душа велѣла Говорить поэту… …Запахъ липы, пѣсня хора Гдѣ-то за рѣкою… Счастье, скрытое отъ взора ІІочыо и листвою… Все сказалъ немногимъ этимъ, что душа велѣла… И кончаю… Остальное не мое ужъ дѣло… 1906 г. П. Лозановъ. Какъ караванъ среди пустыни, Цѣпь облаковъ несется вдаль… Прозрачныхъ сумерокъ печаль Полна прощающей святыни, И образъ твой въ душѣ моей Все неотступнѣй и живѣй. Гдѣ ты? У синяго-ли моря Безпечно ловишь рокотъ волнъ, Или погибъ твой утлый чстнъ Надеждъ и грезъ въ пучинѣ горя, И ты, безпомощна, блѣдна, Въ глуши, обманута, одна?… Что ни свершилось бы съ тобою- Ты въ этотъ вечеръ мнѣ близка; Одни и тѣ же облака И надъ тобой, и надо мною, И оба мы, быть можетъ, имъ— Гдѣ ты? съ печалью говоримъ… Ѳ. М. А. Г. Масалитиновъ. Докторъ – акушеръ, .скоропостижно скончавшійся 8 іюня. В. Ключинскій. Новый митрополитъ римско-католиче скихъ церквей Россіи. Н А П У Т И . (МИНІАТЮРА). Близятся сумерки; большое, ярко- красное солнце только что сѣло,и за падъ горитъ, какъ гигантскій рубинъ, что, по примѣтѣ старыхъ людей, су литъ вѣтреный день на утро. Между перелѣскомъ вьется просе- локт; послѣ захода солнца въ возду хѣ тихо, и стволы молодыхъ березокъ, прямые, какъ церковныя свѣчи, тянут ся вверхъ; а впереди, въ полуверстѣ или верстѣ отъ проселка, стоитъ, на хмурившись къ ночи, высокій сосно вый лѣсъ. По проселку, пробираясь на ярмар ку въ село Зеленые Ключи, шагаетъ Кудимычъ, старикъ съ жесткими си выми усами и колючимъ, давно не бритымъ, поросшимъ щетиною подбо родкомъ; лицо у Кудимыча отъ жара исолнца приняломѣдно-красный цвѣтъ; маленькіе сѣрые глазки выглядываютъ, какъ мыши изъ щелей. На Кудимычѣ старая солдатская шинель, видавшая и непогоды, и бури; голову прикры ваетъ шляпа, родъ которой за старос тью опредѣлить невозможно: не то это бывшій цилиндръ, не то бывшій трешневикъ, что, пожалуй, и безраз лично, такъ какъ суровой рукою вре мени головной уборъ Кудимыча уже давно сплюснута, въ блинъ. За плеча ми старика виситъ раекъ съ десят комъ другимъ картинокъ, временъ бо лѣе или менѣе отдаленныхъ, и холще- вая сумка, перетянутая грязнымъ рем немъ; въ рукахъ Кудимыча раздвиж ная подставка для райка, пара обру чей и лѣсенка. На обручахъ и лѣ:ен- кѣ показываетъ свое искусство дере венскимъ ребятамъ собака бродячаго раешника, Кутька. Небольшая, шершавая, бѣлая, съ чер ными пятнами на мордѣ и на бокахъ, она бѣжитъ тутъ же впереди Кудимы ча, загнувъ хвостъ кренделемъ, и вы пугиваетъ изъ кустовъ сонныхъ птицъ. — Оставьте ваше обращеніе! Не скачите,—уговариваетъ ее Кудимычъ. —Чего вы зря птицу пугаете? Въ здѣшнихъ мѣстахъ охота безъ дозво ленія начальства, я вамъ скажу, вос прещена, и ослушники подвергаются всей строгости законовъ. И при томъ, развѣ только вы однѣ на бѣломъ свѣ тѣ желаете существовать? Всякая пти ца существовать желаетъ. Уймитесь,, я вамъ говорю. Но Кутька вертитъ хвостомъ, умиль но взглядываетъ на хозяина и скачетъ по прежнему средь кустовъ. Понемногу съ обѣихъ сторонъ на Кудимыча и Кутьку надвигается лѣсъ; въ лѣсу темно, и старикъ то и дѣло спотыкается о корни; впрочемъ, лѣсъ не великъ и черезъ полчаса весь покон ченъ; дальше тянется поле. Ни села, ни деревни по близости; ни огней. Пусто и тихо. Кудимычъ останавливается, взгляды ваетъ направо и качаетъ головой; останавливается и Кутька и смотритъ на старика вопросительно. — Съ дороги мы, Кутька, сбились, — оба являетъ старикъ.—И куда за шли—неизвѣстно. Говорили въ Грачахъ, что если направо взять. Марьино бу детъ, если жъ налѣво, Ключи Зеленые, а тугъ ни направо, ни налѣво синя- пороха не видно. Хоть бы на смѣхъ тебѣ сторожка какая,—ничего. Исторія, я вамъ доложу. Кутька грустно взвизгиваетъ, какъ будто понимаетъ непріятное положе ніе, въ которое они попали; старикъ осматриваетъ окрестность еще разъ. — Ничего! Ни единаго… (старикъ хочетъ сказать „бѣса“, но взглядыва етъ на лѣсъ и на всякій случай не произноситъ поганаго слова).—Ну, что жъ, заночуемъ на этомъ мѣстѣ, и ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ НЬ No 10013, ,2 южный КРАЙ Воскресенье, 13-го Іюня 1910 года. дѣло съ концомъ! -рѣшительно ма шетъ рукою Кудимычъ и складываетъ на землю раекъ и Кутькины инстру менты. Потому бродить по ночамъ не стоящій вниманья обычай; въ бо лото въѣдешь. Кутька садится, чѣмъ выражаетъ согласіе на остановку; набравъ хво росту. старикъ поджигаетъ его, и ско ро кверху поднимается длинный столбъ дыма: „грудокъ” разведенъ. Когда нагораютъ уголья, Кудимычъ подка тываетъ къ нимъ, чтобы испечь, кар тошку; кромѣ картошки, изъ холщовой сумки являются па свѣтъ Божій пара вареныхъ яицъ, краюха хлѣба и соль въ бумажкѣ. Старикъ ѣстъ самъ, бро саетъ Кутькѣ хлѣба и теплой картош ки и, такъ какъ онъ привыкъ дѣлить ся съ Кутькой надеждами и впечатлѣ ніями, горемъ и радостью, начинаетъ говорить. Ну, что вы насчетъ завтрашня го дня изволите думать? спрашива етъ онъ у Кутьки.—Мно’о мы съ ва ми въ Зеленыхъ Ключахъ раздобу демъ въ сей портмонетъ (старикъ сту каетъ по голенишу)? Можетъ, чего добраго, до верху его наколотить намъ удастся? Ярмарка тамъ, праздникъ и все такое прочее. Какое будетъ ваше разсужденіе на сей предмета,? Кутька поднимаетъ вверхъ свою умную морду и тявкаетъ разъ или два. — Спасибо на добромъ словѣ, ки ваетъ Кутькѣ Кудимычъ. Сейчасъ бы мы съ вами подметки новыя изладили подъ портмонетъ, а сверху бы его об- союзили, чтобы пальцы на Божій свѣтл, не выскакивали, потому въ до рожномъ дѣлѣ это совсѣмъ не хоро шо. Машуткѣ бы платьице отнесли, а при платьицѣ и платокъ въ придачу, пусть поминаетъ дѣдушку. Машуткѣ, сами знаете, негдѣ взять у мадамы; мадама жилистая, на обухѣ рожь мо лотитъ и сама норовитъ, какъ бы схва тить что ни на есть. А Машутка у насъ въ такой порѣ, что щегольнуть ей, ахъ какъ хочется: невѣститься на чала. Ну, чтожъ, пошли ей Богъ же ниха хорошаго, что касается плать ица, такъ его мы въ одинъ моментъ. Гришуткѣ рубашенку надо; малый онъ хорошій, прямо, можно сказать, пер вый сортъ. Кудимычъ подмигиваетъ Кутькѣ и добавляетъ: — А глядишь, и „мерзавчика” хва тимъ, и табачку себѣ купимъ… да. Старикъ задумывается; собака вска киваетъ съ мѣста, смотритъ на хозяи на и вертитъ хвостомъ. — Наѣлись? спрашиваетъ старикъ. На здоровье. Очень пріятно видѣть. За компанію покорно спасибо вамъ. Я тоже покончилъ. Теперь бы послѣ ужина-ти наливочки или ренскаго ка кого хорошо бы стаканчикъ переку выркнуть! Какъ ваше мнѣніе? Одна бѣда, не приготовили для насъ ниче го. Ну и пусть. Мы и водицы выпь емъ, если на то пошло. Водицы чистой. Старикъ, кряхтя, поднимается и идетъ съ собакой къ одному изъ бо чаговъ, что разбросаны по низинѣ. — Хорошая вода, прохладная! одо бряетъ онъ. Лакните и вы, не стѣсняй тесь, сдѣлайте ваше одолженіе. Кутька лакаетъ съ большимъ аппе титомъ; тѣмъ же путемъ человѣкъ и собака возвращаются къ костру, ко торый успѣлъ почти погаснуть; ста рикъ подбрасываетъ къ угольямъ хво- Чарльзъ Гардингъ. Бын піи англійскій посолъ нъ Пе тербургѣ, назначенный вице коро лемъ Индіи. ростинъ, онѣ разгораются, и отъ ко стра опять летятъ искры среди густо го сѣраго дыма; бабочки выотся надъ дымомъ, мелькаютъ возлѣ огня и, опа ливъ крылья, беззвучно падаютъ но влажную отъ холода ночи траву. Ночь темная, безлунная; тамъ, куда не доходитъ свѣтъ отъ костра, лѣсъ стоитъ сплошною стѣной: ни ство ловъ, ни прогалинъ не видно; темно и поле съ другой стороны костра. Старикъ закуриваетъ носогрѣйку, ему бы пора ложиться спать, но страхъ, что, сбившись съ дороги, онъ опозда етъ на ярмарку, и „портмонетъ” его останется въ тощемъ видѣ, гонитъ сонъ отъ глазъ старика и сильно по кусываетъ стариковское сердце. Влопались мы съ вами, что на зывается, съ головой! говоритъ онъ Кутькѣ. Запуталъ „онъ” насъ, чтобъ сму ни дна, ни покрышки! („Чортъ” не выговаривается опять: сторона глу хая, мѣсто незнакомое, и лучше быть дальше отъ „его” имени). Ну, да, авось, завтра выполземъ мы съ вами на настоящій трахтъ; при свѣтѣ днев номъ „онъ” большой силы не имѣетъ. Въ лѣсу ухаетъ филинъ; какая-то большая птица срывается съ дерева, вскрикиваетъ и, медленно маша крыль ями, летитъ прочь. Птицы! говоритъ Кутькѣ Куди мычъ. Штука обыкновенная. А вотъ какъ мы съ вами въ эти мѣста попа ли, это болѣе занимательный пред метъ. Ежели бы вправо, Марьино, ежели бы влѣво, Зеленые Ключи, а тутъ ни того, ни другого! Тьфу! Старикъ зѣваетъ, креститъ ротъ и взглядываетъ на звѣзды. — Звѣздочекъ-то, звѣздочекъ-то сколько высыпало! изумляется онъ. Ишь блестятъ… праздничку радуются. Завтра праздникъ большой. Минутъ пять онъ молча куритъ и думаетъ о праздникахъ: сколько ихъ и гдѣ только ему не приходилось ихъ встрѣчать! — Однако, и спать пора! объявля етъ онъ Кутькѣ, поймавъ себя на зѣв кѣ. Завтра пораньше встать надо, по тому, сколько намъ идти и въ какихъ мѣстахъ мы объявимся, Богъ вѣсть!.. Спокойной ночи, пріятныхъ сновъ. Будьте здравы, будьте бравы. Кудимычъ молится Богу и заверты вается въ шинель; черезъ четверть часа онъ спитъ. Костеръ гаснетъ. Кутька тоже спитъ, но во снѣ бре дитъ, вздрагиваетъ и щелкаетъ зубами. Что ей снится, неизвѣстно, но, не сомнѣнно, чго-то тревожное; быть мо жетъ, ей снится, что они опоздали на ярмарку, веселье кончилось, и торга ши уже укладываютъ воза, собираясь въ обратный путь. А. Грузинскій. Воскресенье, 13-го Іюня 1910 года. 3 Южно-русская областная выставка въ Екатеринославѣ. Павильонъ садоводства, плодоводства и огородничества. Павильонъ охоты, рыбной ловли, шелководства и пчеловодства. и холятъ и поливаютъ цѣлое лѣто свои цвѣтники, отъ которыхъ безжалостная зима обыкновенно не оставляетъ и на мека на слѣдующее лѣто. И тогда снова та же работа, тѣ же хлопоты. Почти у всякаго, у кого есть садикъ, садятся въ этомъ садикѣ и цвѣты. На грядкахъ и клумбахъ садятся они рядами и, если сами по себѣ цвѣточки эти и красивы, то въ общемъ, они, оживляя садъ, все- таки рѣдко у кого представляютъ изящ ное цѣлое. Цвѣты у насъ садятся ради ихъ самихъ, но не ради декораціи. На клумбѣ часто сажаютъ до десятка раз ныхъ сортовъ, хотятъ имѣть цвѣтовъ по болѣе, цѣною подешевле, мало заботясь о декораціи сада или фасада своего дома. Далѣе этой первобытной стадіи цвѣ товодство у насъ идетъ рѣдко у кого. Исключеніемъ явилась одно время мода на ковровыя клумбы. Но если клумбы съ различными сортами лѣтниковъ, поса женными на значительномъ разстояніи другъ отъ друга, и удовлетворяли эсте тикѣ, то т. наз. ковровыя клумбы были мало естественны. Эти узоры изъ ра стеній, напоминающіе своимъ видомъ сладкіе пироги нашихъ кондитерскихъ, составляемые изъ нѣсколькихъ сортовъ густо посаженныхъ пестролистыхъ ра стеній, тщательно уродуемыхъ подстриж кой, представляли нѣчто совершенно искусственное, какъ искусственны были галлереи и пирамиды изъ подстрижен ныхъ деревьевъ въ садахъ старой фран цузской школы. Въ смыслѣ искусства они такъ же далеки отъ идеала послѣдня го, какъ тѣ розаны и букеты, которые нарисованы на подносахъ, оставшихся въ хозяйствахъ нашихъ бабушекъ, по сравненію съ изящными японскими пей зажами, изображенными на подносахъ страны Восходящаго Солнца. И, слава Богу, эти ковровыя клумбы, пригодныя для дворовъ и подъѣздовъ, требовавшія массы труда и заботъ для поддержанія ихъ въ порядкѣ, теперь начинаютъ вы ходить изъ моды. Въ Германіи и Англіи и въ цвѣтоводствѣ стараются прибли жаться къ природѣ. Что болѣе всего ча* руетъ ваши взоры, когда вы гуляете весною по зеленѣющимъ лугамъ? Это тѣ группы яркихъ цвѣтовъ, которыя, по являясь массами, пятнами различныхъ колеровъ, пестрятъ изумрудно-золотую по верхность луга. Вотъ этотъ то эффектъ и желаетъ теперь имѣть ландшафтное садоводство. Вмѣсто рядами по ранжиру посаженныхъ деревъ и напоминающихъ могилки грядокъ, садоводъ современно сти стремится создать въ частномъ саду и въ городскомъ скверѣ хоть не большой лоскутокъ ласкающаго взоры газона, а на газснѣ этомъ разбросать цвѣтущія растенія. Эти группы должны быть однороднаго цвѣта, какъ только желтыми бываютъ группы одуванчиковъ только малиновыми бываютъ на степи группы цвѣтущихъ воронцовъ. Въ рѣдкихъ исключеніяхъ нѣсколько сочетаній двухъ, много трехъ цвѣтовъ. Вотъ къ созданію ра стеній для такихъ групповыхъ клумбъ, къ выработкѣ колеровъ для такого рода рабатокъ и стремится садовое искусство. Тутъ гонятся уже не столь ко за формою самого цвѣтка или его за пахомъ, сколько за тѣмъ, чтобы въ мас сѣ онъ производилъ извѣстный эффектъ. Возьмемъ для примѣра герань. Въ любомъ садовомъ заведеніи можно достать до де сятка колеровъ этого растенія. Есть сор та простые и махровые. Но посадите всѣ эти сорта вмѣстѣ, и у васъ получатся са мое отвратительное впечатлѣніе какихъ- М-ІІе Форестье, въ монашествѣ сестра Кандида, недав но арестованная въ Парижѣ за рядъ мошенничествъ. Сестра Кандида поль зовалась въ Парижѣ громадной попу лярностью, какъ неутомимая филан тропка: она устраивала санаторіи для туберкулезныхъ дѣтей на пожертаова ніл, которыя собирала главнымъ обра зомъ среди высшаго круга. Суммы по жертвованій достигали громадной циф ры, но ихъ все-таки не хватало, такъ какъ одна санаторія въ Ормезонѣ сто ила до 20С0 фр. въ день. Тогда сестра Кандида прибѣгала къ мошенниче ствамъ: она брала „на продажу знако мымъ изъ высшаго круга” у ювели ровъ драгоцѣнныя вещи, закладывала ихъ, а квитанціи продавала. Ювелиры въ концѣ концовъ подали въ судъ, и оказалось, что долгъ сестры Кандиды простирается до 8 милліоновъ фран ковъ. Главнымъ сотрудникомъ сестры Кандиды былъ докторъ Пети. ГОРОДСКІЕ ЦВЪТІІИКИ. Цвѣтоводство у насъ въ Харьковѣ на ходится въ довольно первобытномъ со стояніи. До сихъ поръ еще любимымъ объектомъ цвѣтоводства являются лѣт ники. Наши садоводы кустари заготов ляютъ ящиками т. наз. разсаду и вся кій, имѣющій хотя бы маленькій садикъ, хочетъ посадить туда и петунію, и лев кой, и душистый табакъ, и флоксъ, и резеду. Конечно, вырастить подъ окномъ хорошенькій цвѣтничекъ, получить подъ конецъ лѣта душистые или ярко окра шенные вѣнчики въ своемъ садикѣ—боль шое удовольствіе, и горожанинъ, и дач никъ, традиціонно усвоивъ отъ своихъ предковъ любовь къ уходу за растеніемъ, ЮЖНЫЙ КРАЙ Павильонъ молочнаго хозяйства. ,Воскресенье, 13-го Іюня 1910 года. ЮЖНЫЙ КРАЙ Каникулярныя упражненія Пуришкевича. Поученія старца Распутина объ умерщвленіи плоти. то комковъ красной или розовой бумаги, набросанныхъ между грязной зеленью. Та кія клумбы вы можете видѣть во мно жествѣ у насъ въ Харьковѣ, и онѣ от нюдь не содѣйствуютъ украшенію города. Но возьмите вы тотъ же гераніумъ, отбе рите сортъ съпростыми ярко огненно-крас ными цвѣтами (метеоръ) или сортъ лососе во-розовый или бѣлый простой и посадите ихъ вмѣстѣ, сдѣлавши отдѣльную груп пу, и вы получите необыкновенный эф фектъ. Далеко не всѣ цвѣты годятся для образованія такихъ группъ. Одни очень красивы въ отдѣльности, но не произво дятъ эффекта вмѣстѣ—напр., піоны, макъ. Другіе цвѣтутъ слишкомъ короткое время и оставляютъ остальное время садъ безъ декораціи. Для групповой посадки требует ся и большая яркость колера, и про должительность цвѣтенія, и приблизитель но одинаковый ростъ цвѣтка. Въ послѣд нее время какъ и въ матеріяхъ въ Евро пѣ явилась мода на цвѣта неопредѣлен ные: розовато лиловый, лососевый и т. п., такъ и подобные колеры изготовляются у вѣнчиковъ цвѣтовъ. Сѣменоторговцы пуб ликуютъ массы новостей этого рода. Не обходимо, однако, предостеречь читателя отъ увлеченія этого рода публикаціями. Не для каждаго климата подходитъ любое растеніе, и то, что хорошо удается гдѣ- нибудь въ Лондонѣ и Парижѣ, не будетъ подходить для Харькова. Это было бы хорошимъ дѣломъ, еслибы наше харьков ское Общество садоводовъ премировало на выставкахъ своихъ тѣхъ садовниковъ и любителей, которые испытали бы наилуч шіе сорта для такихъ групповыхъ клумбъ. Изъ многихъ сотенъ растеній сѣмянныхъ каталоговъ лишь весьма немногіе при годны для нашего климата. Изъ растеній многолѣтнихъ великолѣгі ные эффекты при групповой посадкѣ, цвѣтя долго и обильно,производятъ Дель финіумы. Нельзя не удивляться, почему садовая коммиссія города, сдѣлавшая въ послѣднее время очень много для укра шенія Харькова цвѣтниками, нигдѣ не ввела этого благодарнаго цвѣту щаго синими цвѣтами многолѣтника. Разъ посѣянное, оно ежегодно будетъ давать эффектныя клумбы высокихъ синихъ цвѣтовъ, держащихся весь іюнь. Для осени незамѣнимъ, какъ много лѣтникъ, многолѣтній флоксъ. Растеніе американскихъ степей- флок сы вообще очень пригодны для на шего климата. Кромѣ высокаго много лѣтника, есть нѣсколько очень эффект ныхъ бордюрныхъ цвѣтущихъ въ маѣ ви довъ какъ напр. Phox repens и др., кото рые, хорошо выдержавъ зиму, даютъ чуд ныя группы весеннихъ цвѣтовъ въ маѣ. Такіе флоксы безконечно красивѣе всѣхъ пріѣвшихся маргаритокъ и примулъ. Для очень ранняго цвѣтѣнія пригодны тюль паны. Голландскія фирмы Patllmunn et Моу въ Гаагѣ давно уже продаютъ сортименты изъ 3—4 колеровъ для узорныхъ клумбъ. Такія тюльпанныя клумбы очень прочны; посаженныя разъ, онѣ, если ихъ держать на солнечномъ мѣстѣ, цвѣтутъ изъ года въ годъ много лѣтъ подрядъ, не вырождаясь, причемъ совершенно излишне вынимать на лѣто изъ земли луковицы, какъ это дѣлаютъ многіе. По преимуществу харьковскими групповыми сортами нужно назвать Lilium candidum, Thunbergi гераніумы, канны и бегоніи. Ими уже воспользовалась садо вая коммиссія города, и нужно только посовѣтовать обратить большее внима ніе на сорта колеровъ. На зиму все же растенія эти надо сохранять въ тепломъ мѣстѣ. Въ грунту зимуетъ многолѣтній голубой ленъ, незабудки; хороши рано цвѣтущія породы хризантемовъ. При нѣ которомъ уходѣ удается трехцвѣтная фіалка, и разные колеры ея цвѣтовъ даютъ чудные эффекты. Для осени очень хорошъ геліотропъ. іЛроф, сЯ. с 7С. Красновъ. Іипографія и фото-цинкографія „Южнаго Края,“ Сумская ул., д. А. А. іозефовнча. 4