Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ РУССКО-ГЕРМАНСКАЯ ВОЙНА. 1. Военный министръ ген.-адъют., ген.-отъ-кав. В. А. Сухомлиновъ. 2. Начальникъ главнаго шта ба ген.-отъ-инф. Н. П. Михневичъ. 3. Начальникъ генеральнаго штаба ген.-лейт. Н. Н. Янушкевичъ. ГОРОДЪ. Онъ тихо засмѣялся, выпилъ полста кана своего мутнозеленаго, разбавлен наго абсента, посмотрѣлъ на меня уже безъ смѣха и заговорилъ: Я васъ выслушалъ, и мнѣ все ясно. Восточный вы человѣкъ. Это не зна читъ, что вы какой-нибудь авантюристъ изъ Малой Азіи, гипнотизеръ, продавецъ туфель или дрессировщикъ собакъ. Нѣтъ. Психологія ваша восточная. Неподвижность, тишина, созерцаніе. Жажда вѣры, значитъ, Бога, жажда мира, значитъ, любви. Вы, навѣрное, любите тягучія печальныя пѣсни. Иногда молчите цѣлыми днями, словно Будда, возсѣдающій на своихъ каменныхъ лиліяхъ. А иногда, ну, пля шете, что ли. Только пляшете такъ, что комната качается, полы трещатъ. Вос точный человѣкъ. Мой собесѣдникъ замолкъ. Я невольно внимательнѣе посмотрѣлъ на него. Чер ный, поношенный костюмъ, пестрый галс тухъ, покрывающій грязную рубаху. Черепъ наполовину лысый, лицо сѣрое, мутное, невыразительное, губы спрятаны въ прокуренной бороденкѣ и усахъ. Только глаза живые—маленькіе, свѣт лые, перебѣгающіе съ предмета на пред метъ, какъ бѣлыя мыши. Онъ снова потянулся къ своему абсенту, и я замѣтилъ, что его грубая рука съ вздутыми синеватыми жилами сильно дрожитъ. Онъ продолжалъ: — Послушайте теперь меня. Я запад ный человѣкъ. Я крѣпче, реальнѣй, трез вѣе. У меня безъ сантиментальностей. Я былъ профессоромъ, моя спеціальность этнографія. Да. А теперь я питаюсь от бросами и вечера провожу вотъ здѣсь. „Парнасъ” (онъ разсмѣялся). Смѣшно! Безумные мальчишки. Выпиваютъ на го лодное брюхо чашку кофе за су и гово рятъ о новомъ искусствѣ, утверждаютъ, что будущее за ними, что міръ въ ихъ власти и т. д. А между тѣмъ всѣхъ ихъ точитъ неврастенія, всѣхъ ихъ.,. Да, это ни къ тому. Ну вотъ, я среди нихъ. Странная исторія. Можетъ быть очень грустно. Для восточной психологіи—одинъ мракъ. А мнѣ ничего. Трезвый взглядъ. Жизнь имѣетъ свои законы. Попалъ на удачное колесико—господинъ: [споткнулся—соби- Четвергъ, 24-го Іюля 1914 года. ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ КЪ No 12177. ,о ЮЖНЫЙ КРАЙ Четаерг , ’24- г о іюля 1914 года, австро-венгерскій посланникъ въ Сербіи. АВСТРО-СЕРБСКАЯ ВОЙНА. Городъ разгромленъ и взятъ австрійцами. Резиденція перенесена въ Нишъ. Графъ Тисса, венгерскій министръ-президентъ Генералъ Франкъ, Генералъ Ауфенбергъ, Генералъ Патіорекъ, Генералъ Брудерѣ Генералъ баронъ Конрадъ фонъ-Гетцендорфъ, начальникъ австрійскаго генеральнаго штаба, назначенный главнокомандующимъ австрій ской арміей. НАЧАЛЬНИКИ АВСТР О-В ЕНГЕРСКОИ .А. Е 3 X И. Іовановичъ, «ш сербскій посланникъ въ г Фонъ-Кробатинъ, австро-венгерскій военный министР1 ,- Четвергъ, 24-го іюля 1914 года. Ю Ж Н Ы V Н р А я. рай тряпки по дворамъ. Что же тутъ удивительнаго? Все обычно, все правиль но, в е, какъ въ математикѣ, настоящая реальность, некого и проклинать. Онъ постучалъ, и лакей принесъ новый стаканъ абсента. Васъ, продолжалъ онъ, именно это и мучаетъ и смущаетъ. Вотъ, молъ, си дитъ бывшій профессоръ, абсентъ пьетъ, навѣрно, голоденъ, а рядомъ въ соб ственномъ автомобилѣ проѣзжаетъ какая то пустая шлюха. Развалила на подушкахъ жирныя тѣлеса, надула обожравшійся ротъ, а въ ушахъ серьги съ rue de la Paix,—значитъ, тысячи франковъ. (Онъ разсмѣялся, по прежнему тихо, невырази тельно). Вотъ потому то вы и городъ ругаете, потому и не любите. Восточный, травка вамъ нужна. Гіозволоте, сказалъ я, вы не со глашались со мной, а выходитъ такъ, что вы сами готовы проклинать этотъ городъ, сами смотрите… — Напротивъ, перебилъ онъ меня. Я его люблю. Я дважды пробовалъ пожить въ деревнѣ, и ничего изъ этого не выходи ло. Каждый разъ убѣгалъ и бросался съ головой въ эту вавилонскую сутолоку, какъ вы изволили выразиться. Плохое вы все еамѣтили. а хорошаго нѣтъ. Вотъ, посмотрите, сейчасъ. Сидимъ мы съ вами въ этомъ парнасскомъ барѣ. Вонъ какой то волосатый юноша. Очень похожъ на страуса. Развѣ не интересно представить себѣ, какъ онъ сочиняетъ сэои стихи за этой чашкой кофе? А зер кала? Смотрите, какъ въ нихъ плывутъ и множатся огни, лакеи съ подносами, эти накрашенныя женщины въ черныхъ плащахъ, эти гордые молодые люди. На конецъ, улица.—Глядите. Тонконогая дѣ вочка. Личико такое, будто тифъ пере несла. Попала въ полосу свѣта. Скрылась. А эта. Экія бедра. Бѣлый воротникъ, не то Маріи Стюартъ, не то а Іа Робеспьеръ. Скрылась. Аза толпой кусочками прогля дываютъ сверкающія стекла автомобилей, желтые скользящіе фонари, цилиндры из возчиковъ, корпуса автобусовъ. Развѣ въ этомъ нѣтъ своей поэзіи? По моему, — нѣтъ. Я не понимаю по эзіи, въ основѣ которой только отчаяніе и слезы. Вѣдь, здѣсь все ненормально, уродливо, измучено, загнано. — Такъ. А мнѣ представляется иное. Мнѣ отъ этого веселѣе. Дѣвочка прошла. Личико зеленое. Голодъ, тификъ. Что жъ тутъ страннаго? Просто нѣтъ денегъ. Мальчикъ стихи пишетъ, міръ прокли наетъ,—мнѣ тоже весело. Трезво смотрю на все. Голоденъ и проклинаетъ. Вста нетъ на ноги, такъ на насъ съ вами и плюнуть не захочетъ. Но чтоже въ этомъ веселаго? — Какъ? — Вы говорите „мнѣ отъ этого веселѣй”. Ну да, да. Веселѣй, потому что я чув ствую себя въ такомъ же обществѣ, го воря короче, среди своихъ, среди отбро совъ. Мой сынъ тоже стихи пишетъ, міръ проклинаетъ, а почему? Онъ разсмѣялся, посмотрѣлъ на меня съ лукавой, неопредѣленной улыбкой и про должалъ: — Поэзія, другъ мой, необычайная поэзія. Иногда я себѣ устраиваю насто ящіе пиры. Выпью вотъ такъ абсента, а потомъ заберусь на второй этажъ трама, ѣду. Небо надъ тобой — сиренево багро вое, ночное, словно зарево пожаровъ, а внизу плыветъ городъ. Фонари, толпа. И вдругъ изъ мутнаго мрака выплыветъ прямо на тебя старая рыжая колокольня, МОБИЛИЗАЦІЯ ВЪ ХАРЬКОВѢ. Снимки ). 1 Я „Южнаго С пая” р о ѵ \ ,,Ид алъ”. Призывъ запасныхъ. На сборномъ пунктѣ. Чтеніе объявленія о мобилизаціи. О »> ,ЮЖНЫЙ КРАЙ. Четвергъ, 24-го іюля 1914 года. раскроется внутренность какой-то свѣтлой комнаты. А го часы гля нутъ съ башни. Желтые часы, словно большой глазъ съ бѣль момъ. Пирую… А рекламы! Онъ расхохотался и даже прихлопнулъ рукой по столу. — Я ужасно люблю рекламы. Это лучше всякаго журнала. Бродишь днемъ и разглядываешь. Вотъ тонкая дѣвушка, видно, настоящій художникъ работалъ,— синяя туника, молочный жемчугъ въ волосахъ глаза продолго ватые, обведены зелеными круга ми, а губы—красный кусокъ мя са. Прелестная новая Беатриче. Рядомъ болтаются чьи то ноги. Художникъ даетъ „видъ подъ мостомъ“. Невидимая рука вытя нула изъ воды удочку. И что же на ней? Духи, самые модные, са мые очаровательные духи въ граненомъ флаконѣ. Дальше, ба гровая жаба кушаетъ самыя вкусныя конфекты, а надъ ней мальчишка съ громадными глаза ми дегенерата. Вывернулъ ногу и показываетъ, какая у него прекрасная резиновая подошва. Забавно! И на фонѣ всѣхъ этихъ жабъ, рыболововъ, духовъ, подошвъ, собакъ и т. д. скользятъ фигуры мужчинъ, женщинъ, дѣву шекъ, дѣтей. И всѣ они родные. Есть въ нихъ что-то общее. У дѣвушки въ синей туникѣ съ жемчугомъ кепта и у живой дѣ вушки въ красномъ плащѣ, ко торая идетъ рядомъ по улицѣ. Забавно! Онъ опять разсмѣялся, хлеб нулъ абсента и совсѣмъ весело добавилъ: — Истинная поэзія. По сравненію съ ней дантевская комедія въ калошѣ сидитъ. Мы говорили еще съ полчаса, на этотъ разъ уже на другую тему. Мой собесѣд никъ, завсегдатай этого кафе „Парнасъ”, разсказывалъ объ одномъ поэтѣ, который влюбился въ проститутку и застрѣлился. До того всегда сюда приходилъ и пилъ ромъ. Я допилъ свой оранжадъ и поднялся. – Постойте, дернутъ меня за руку „профессоръ”. Хочу вамъ сказать еще нѣсколько словъ. Ли до его вдругъ стало такимъ серьез нымъ и вмѣстѣ такимъ жалкимъ, что я не могъ отказать и покорно опустился рядомъ съ нимъ. – Слушайте, дорогой. Я знаю, вы больше сюда не придете, Вы—другой чело вѣкъ. Васъ не заколесило. У васъ есть своя жизнь. Такъ я вамъ скажу правду. Вы правы, тысячу разъ правы. Развѣ можно не пожалѣть бѣднаго профессора? А тотъ поэтъ-страусъ. Онъ и жизни не- видѣлъ, а едвали выберется изъ ямы. У меня глазъ наметанный. И ту дѣвочку, помните, худенькая. Жаль, до слезъ жаль. Какая тутъ поэзія! Хвастался передъ вами, дымъ пускалъ. Ну, а знаете, если дыму не пускать, то… Онъ наклонился ко мнѣ и окончилъ почти шепотомъ: — Тогда, значитъ, иди въ сарай и удавись… Ну, а я теперь такой слабый, ОТЧЕТЪ ПЕРЕДЪ ИЗБИРАТЕЛЯМИ, Конвой сопровождаетъ депутата Шагова на каждомъ шагу. Во время купанья къ Шагову приблизилась группа рабочихъ. Устроили ми тингъ посреди рѣки. Это вызвало протестъ со стороны стражниковъ. Т елеграмма. Рис. М . Минскаго Олл „Южнаго К рая”. Депутатъ. —Нырнемте, а я вамъ тамъ скажу, что постановила наша фракція. такой гаденькій, что и этого не сумѣю сдѣлать… Онъ выпрямился. Разсмѣялся прежнимъ тихимъ неопредѣленнымъ смѣхомъ и про тянулъ мнѣ свою руку. — Всего вамъ хорошаго. И знаете чтог —не приходите сюда больше… Ал. Станкевичъ. Paris. ло подошелъ къ витринѣ и, вѣ жливо поклонившись, спросилъ: Мадемуазель, не продаются ли здѣсь поцѣлуи? — Какъ же, сэръ! По гинеи (гинея—10 р.) штука. Плата взи мается впередъ. — Такъ вотъ вамъ деньги и будьте добры отсчитать мнѣ парочку. — Сейчасъ, сэръ! Получите сдачу… Тетушка, два поцѣлуя для господина покупателя!… Изъ-за стойки появилась фи гура старой дѣвы, лѣтъ сорока, съ сіяющей улыбкой. Сэръ Фитцъ Джемсъ на мину ту остолбенѣлъ, но сейчасъ же нашелся. Джонъ,—обратился онъ къ слугѣ,—получи покупку, деньги уплачены! Кошка спасительница. Ha-дняхъ въ Гранвилѣ (Фран ція) кошка спасла ребенка отъ вѣрной смерти. Пятилѣтняя дѣ вочка Жульета Куртуа, играя на берегу рѣчки, влѣзла на ста рую вѣтвистую липу и провали лась въ очень глубокое дупло. Крики дѣвочки не были услыша ны. Съ ребенкомъ была кошка, которую дѣвочка еще котенкомъ вытащила изъ воды. Животное настолько привязалось къ ре бенку, что неотступно слѣдовало за нимъ. Какъ только дѣвочка упала, кошка побѣжала домой и нашла отца ребенка, доктора Куртуа и, жалобно мяуча, пове ла его за собой и привела къ мѣ сту несчастія. Понявъ, въ чемъ дѣло, докторъ позвалъ людей, ко торые, прорубивъ въ дуплѣ отверстіе, вытащили дѣвочку, начавшую уже зады хаться. смъсь Дорогой поцѣлуй. На великосвѣтскомъ базарѣ, данномъ на-дняхъ въ Лондонѣ въ пользу дѣтей утонувшихъ моряковъ, обратилъ на себя вниманіе своею щедростью сэръ Морицъ Фитцъ Джемсъ, недавно только получив шій титулъ барона. Онъ переходилъ отъ столика къ сто лику, дѣлая покупки, а за нимъ шество валъ въ ливреѣ его старый камердинеръ Джонъ, увѣшанный всевозможными па кетами. Вдругъ баронъ остановился передъ кіо скомъ, пораженный красотой продавщи цы какихъ то бездѣлушекъ. Какъ чело вѣкъ, сознающій власть денегъ, онъ смѣ Возрастъ любви. Философскій факультетъ одного изъ германскихъ университетовъ задался цѣлью установить возрастъ какъ для мужчинъ, такъ и для женщинъ, въ кото ромъ они способны къ наиболѣе глубо кой любви. Работы эти были возложены на двухъ извѣстныхъ психологовъ—гер манскаго профессора Іоганна Жака и американскаго профессора Вернера Брау на. По наблюденіямъ Жака, настоящая пора любви для мужчины длится всего два года — отъ двадцати четырехъ до двадцати шести лѣтъ, тогда какъ для женщины этотъ періодъ начинается съ тридцати лѣтъ и оканчивается въ трид цать четыре года. Жакъ строитъ свои выводы изъ наблюденій за жизнью четы рехсотъ знаменитостей мужчинъ и жен щинъ. Харьковъ. Ттюграфія Товарищества А. А. Іозефовича «Южный Край», Сумская, No 13. 4