Ілюстрований додаток до номеру газети “Южный Край”. Щотижневе видання.
ЮЖНЫЙ КРАЙ читалъ обвинительный актъ, я сразу уви дѣлъ, что предстоитъ жестокая битва. Ибо если судебное слѣдствіе собрало противъ подсудимаго довольно тяжкія улики, оно однако не могло найти ту рѣшительную улику, которая вызываетъ сознаніе преступника или равносильна такому сознанію. Подсудимый защищался съ мужествомъ от чаянія. Въ судеб номъ залѣ вѣяло сомнѣніемъ, почти симпатіей, а вы зна ете, какъ сильно вііяніе такой атмо сферы! „Но судья не под дается такъ легко вліянію чувства. Его отрицанію я сумѣлъ противопоставить точность фактовъ, совпаденіе событій; я взялъ всю жизнь этого человѣка, без жалостно разсмот рѣлъ ее и показалъ всѣ его промахи и пороки. Я сумѣлъ оживить передъ присяжными страш ный моментъ пре ступленія и, подоб но тому, какъ охот ничья собака при водитъ своего хо зяина къ логовищу звѣря, я довелъ ихъ до убійцы. Защ ит никъ пытался спо рить со мною, раз бить мою аргумен тацію… Напрасно; я требовалъ головы: я получилъ ее. „Если при чтеніи приговора я и испы талъ нѣкоторое вол неніе, то чувство радостгой гордости быстро его подави ло. Этотъ обвини тельный приговоръ знаменовалъ одно временно побѣду права и мое личное торжество. „Утромъ передъ казнью я снова увидалъ преступ ника. Я присутствовалъ при его про бужденіи и туалетѣ, и при видѣ его безстрастнаго лица я почувствовалъ какую-то неопредѣленную и глубокую тоску. Мельчайшія подробности этого пе чальнаго часа еще живы въ моей памя ти. Онъ далъ связать себѣ руки и спу тать ноги безъ всякаго сопротивленія. Я не смѣлъ глядѣть на него; онъ же смотрѣлъ мнѣ прямо въ глаза съ нече ловѣческимъ спокойствіемъ. На порогѣ тюрьмы передъ самой гильотиной онъ дважды прокричалъ: „Я не виновенъ!* И толпа, которая готовилась встрѣтить его свистомъ, внезапно умолкла. Затѣмъ онъ СУДЕБНАЯ ОШИБКА, Разсказъ Мориса Левеля. (Съ французскаго). Когда дверь распахнулась, я на секун ду пріостановился на порогѣ. Но такъ какъ приведшая меня старуха повторила: „это здѣсь”, я вошелъ. Сначала я замѣ тилъ только горѣв шую лампу, покры тую низко спу скавшимся абажу ромъ; затѣмъ я въ полутьмѣ разобралъ неподвижныя очер танія тощаго тѣла и костляваго лица, отражавшіяся н а стѣнѣ. Въ воздухѣ чувствовался с л а бый запахъ кероси на и эѳира. Слы шался только мо нотонный шумъ Дождя по кровель нымъ черепицамъ и глухое завываніе вѣтра въ печной трубѣ. — Сударь,—ти хонько произнесла старуха, склоняясь надъ замѣченной м-юю постелью,— сударь, господинъ, котораго вы спра шивали, здѣсь… Тогда неподвиж ная тѣнь внезапно выпрямилась, и сда вленный голосъ произнесъ: — А, хорошо!.. Оставьте насъ од нихъ, сударыня… Оставьте н асъ однихъ… Когда за с та рухой закрылась дверь, голосъ снова заговорилъ: — Приблизьтесь, милостивый госу дарь, я уже поч ти ничего не вижу, въ ушахъ у меня шумитъ, мнѣ очень трудно говорить… Здѣсь подлѣ меня долженъ стоять стулъ…Простите за причи ненное вамъ безпокойство, но я долженъ сообщить вамъ нѣчто столь важное… Съ широко раскрытыми глазами, какъ будто стараясь проникнуть сквозь сгу щавшійся вокругъ него туманъ, съ вы тянутымъ въ мою сторону лицомъ, онъ дрожа бормоталъ: — Но прежде всего, дѣйствительно ли ‘У присяжный повѣренный Жерну? Имѣю ли я честь разговаривать съ господи номъ старшиною адвокатскаго сословія Жерну? — Да. — Въ такомъ случаѣ,— сказалъ онъ,— я могу исповѣдаться передъ вами. Я под писался подъ своимъ письмомъ фами ліей Перье, но это не мое настоящее имя. Быть можетъ, если бы смерть, дер жащая меня своими когтями, не измѣ нила такъ ужасно моего лица, его чер ты вызвали бы въ васъ нѣкоторое смут ное воспоминаніе… Но это не важно… Много, много лѣтъ тому назадъ я былъ членомъ судейскаго сословія, прокуро ромъ республики… Я былъ изъ тѣхъ, о комъ говорили: „Онъ пойдетъ далеко*! И, дѣйствительно, я хотѣлъ сдѣлать карье ру. Я выжидалъ случая, который далъ бы мнѣ возможность выказать свой та лантъ и силу: и вотъ одно дѣло въ су- • дѣ присяжныхъ предоставило мнѣ эту возможность. Дѣло это происходило въ небольшомъ городкѣ. Преступленіе, въ общемъ довольно банальное, которое въ Парижѣ прошло бы совершенно незамѣ- чѳннымъ, здѣсь служило предметомъ страстныхъ споровъ, и когда секретарь Воскресенье, 23-го Октября 1911 года. ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ПРИБАВЛЕНІЕ КЪ No 10435. И. С. Никитинъ. По случаю пятидесятилѣтія со дня смерти. ,2 ЮЖНЫЙ КРАЙ Воскресенье, 23-го О ктября 1911 года. повернулся ко мнѣ и сказалъ мнѣ: „Посмо трите-ка, какъ я буду уми рать, это сто итъ т о г о!“ О н ъ обнялъ священника и своего адвока та… Затѣмъ онъ, кажется, самъ легъ на доску, въ про долженіе тя нувшейся цѣ лую вѣчность секунды ожи данія его свя занное тѣло ни разу не вздрогнуло, а я стоялъ съ непокрытой головой. Я го ворю „кажет ся” потому, что точно я этого не знаю, ибо въ про долженіе нѣ сколькихъ ми нутъ я поте рялъ всякую способность чувствовать и понимать. „ Въ слѣду ющіе дни мои мысли до того притупились, что я сначала никакъ не могъ разо брать, откуда происходитъ разслабля ющая меня тревога. Я не могъ ни о чемъ думать, кромѣ смерти этого человѣка. То варищи мнѣ говорили: — Это всегда такъ бываетъ въ пер вый разъ… „Я имъ повѣрилъ, но мало по малу среди обуревавшей меня смутной трево ги начало выдѣляться одно болѣе опре дѣленное чувство: сомнѣніе… Съ того дня, какъ я въ глубинѣ души произнесъ это слово, оно уже меня не оставляло. По думайте, что дѣлается въ мозгу человѣка, который, добившись обезглавленія друго го человѣка, начинаетъ затѣмъ говорить себѣ: — А что, если онъ не былъ виновенъ?.. — Я боролся съ этой неотвязной мыслью, я старался доказать себѣ ея не лѣпость и невѣроятность. Я апеллиро валъ ко всей своей уравновѣшенности, къ логикѣ, но каждый разъ мои разсуж денія наталкивались на слѣдующій во просъ: „Гдѣ доказательства?” И тотчасъ же я вспоминалъ послѣднія минуты осуж деннаго, его спокойный взоръ и слы шалъ его голосъ. Однажды, какъ разъ въ ту минуту, когда въ моей памяти вставало видѣніе эшафота, кто-то ска залъ мнѣ: — Во всякомъ случаѣ онъ славно за щищался и славно умеръ!… Право, если бы я не слышалъ вашей обвинительной рѣчи, я по временамъ готовъ былъ бы Толстовская выставка въ Москвѣ въ залахъ Историческаго музея. Отдѣлъ фотографій. Отдѣлъ рукописей Л. Н. Толстого и музыкальныхъ произведеній. спросить себя, да вправду ли онъ былъ виновенъ?!… — Такимъ образомъ только магиче ское дѣйствіе словъ и мое твердое же ланіе одержать верхъ разсѣяли сомнѣнія этого человѣка, какъ они, быть можетъ, разсѣяли сомнѣнія присяжныхъ! Такимъ образомъ, я былъ главнымъ, единствен нымъ виновникомъ этой смерти, и если бы я совершилъ преступленіе, з а ключавшееся въ отправкѣ невиннаго на эшафотъ, то по строгой справедливости никто не раздѣлялъ бы со мною чудо вищной отвѣтственности за это преступ леніе! — Никто не выдзигаетъ противъ с а мого себя такихъ обвиненій безъ попыт ки защититься и оправдать себя передъ собственной совѣстью, и вотъ я, чтобы отдѣлаться отъ этого ужаснаго сомнѣнія, снова продѣлалъ шагъ за шагомъ прой денный путь. Я перечиталъ свои замѣт ки, снова просмотрѣлъ свои документы; заглядывая въ нихъ, я приходилъ къ то- муже заключенію, но, вѣдь, это были мои документы, мои замѣтки, продуктъ моего предубѣжденнаго ума, моей воли, пора бощенной моимъ желаніемъ и моей по требностью считать подсудимаго винов нымъ.— Я снова просмотрѣлъ все дѣло, одинъ документъ за другимъ. Я проана лизировалъ допросы по; судимаго, Ж казанія свиГ’ тел ей. Даб в ы я с н и і1 оставшіеся и1 ясными пуи! ты, я nod тилъ мѣсі преступленія я составѣ планъ роков’ го дома, я де’ жалъ въ св’ ихъ р у к а X1 орудіе убі с т в а, я t просилъ н; выхъ свидѣт* лей, которых судебный слі дователь, і| забывчивост! или небрежНІ сти не опр- шивалъ, и ГО слѣ того кай я двадцат разъ пер’ строилъ здай разслѣдован! я пришелъ К твердому и w поколебимой убѣжденію, ч1 подсудимый былъ невині венъ!.. И сло но этого нед1 статочно бы І для возбужД НІЯ во мН у ж а с н ы х угрызеній с( вѣсти—я пол) чилъ блесѣ щее повычК ніе по служб’ это была н і града за мО гнусность! — Л ю д1 подлы, милостивый государь, и я удоВ летворился тѣмъ, что подалъ въ оі ставку, не указывая точно побудив шихъ меня къ этому мотивовъ.Я отпрЗ вился путешествовать. Увы! забвені нельзя обрѣсти съ помощью продолжи тельныхъ странствованій!… Теперь у ме ня было одно только желаніе: постД раться хотя бы отчасти искупить неиС правимое зло, которое я причинилъ. казненный былъ бродягой, безъ семьи і безъ друзей… А между тѣмъ, мнѣ оста валось сдѣлать единственно достойны! жестъ; открыто провозгласить свой ошибку… Я обвиняю себя! Я обвиняй себя!… Но на это у меня не хватиш духа. Я испугался гнѣва и презрѣнія с< стороны своихъ ближнихъ. Тогда я рѢ шилъ употребить свое имущество на об легченіе всякихъ несчастій, на оказанй помощи даже виновнымъ,— ибо кто ме нѣе меня имѣлъ право обрушиваться ні приговореннаго? Я отказался отъ вся кихъ радостей, отъ удобствъ и даже ог> покоя. Я состарѣпся въ забвеніи, ві уединеніи, въ жалкомъ состояніи. Я н ‘ думаю, чтобы можно было болѣе мое* о ограничивать свои жизненныя потребно1 сти. Взгляните на мансарду, въ которой я живу уже много мѣсяцевъ съ тѣхт поръ, какъ болѣзнь обрушилась на ме- ,южный КРАЙ 3 Воскресенье, 23-го О ктября 1911 года. ня, и я почув ствовалъ при ближеніе послѣд няго часа. Ибо именно здѣсь я пожелалъ уме реть… А теперь, господинъ стар шина, вотъ о чемъ я хочу васъ попросить.. Теперь онъ за говорилъ такимъ ти.химъ голо сомъ, что я, да бы понять его, долженъ былъ слѣдить за сло вами по движе нію его блѣд ныхъ, дрожа щихъ губъ. — Эта исто рія не должна умереть вмѣстѣ со мною, Я хо чу, чтобы вы р а з сказали ее всѣмъ для того, чтобы она послужила поучительнымъ урокомъ для тѣхъ, чей долгъ есть наказывать по справедливо сти, а не нака зывать во чтс бы то ни стало, и чтобы въ тотъ моментъ, когда прокуроръ рес публики станетъ требовать чьей- нибудь головы, перецъ нимъ всталъ призракъ сомнѣнія и н е исправимой ошибки. — Я сдѣлаю это, милостивый государь,сказалъ я ему. Онъ удержалъ меня кивкомъ головы и съ землистымъ уже лицомъ пробормоталъ: —• Это еще не все… У меня осталось нѣсколько денегъ… которыя я не ус пѣлъ раздать бѣднякамъ… онѣ тамъ… въ томъ столѣ… Послѣ моей смерти вы ихъ имъ раздадите… не отъ моего име ни, но отъ имени приговореннаго къ смерти, казненнаго по моей ошибкѣ на площади этого города тридцать лѣтъ то му н а за д ъ .. Вы имъ дадите эти деньги отъ имени Траная… Я пробормоталъ: — Транай? Но, вѣдь, это я его защи щалъ… Я былъ… Онъ кивнулъ головой. — Знаю… Именно поэтому я васъ и пригласилъ… ибо, какъ разъ передъ ва ми я и долженъ былъ признаться во всемъ: я прокуроръ Дерру. Онъ протянулъ руки къ небу въ от чаянномъ усиліи и молящимъ голосомъ произнесъ: — Транай! Транай!… Тогда нарушилъ ли я профессіональ ную тайну? Виноватъ ли я передъ пра вилами адвокатскаго сословія?… Но въ виду этой ужасной смерти истина вы рвалась изъ моихъ устъ, и противъ сво ей воли я воскликнулъ: Турецкая эскадра у Дарданеллъ. — Господинъ прокуроръ! Господинъ прокуроръ! Транай былъ виновенъ… Онъ признался мнѣ въ этомъ у подно жія эшафота… Въ этотъ-то моментъ онъ меня, и обнялъ!… Но тотъ уже упалъ обратно на по душку… Мнѣ все-таки хочется думать, что этотъ мученикъ успѣлъ меня услы шать. смьсь. Аллюминіевые плащи. Самой замѣчательной новинкой въ области одеж ды являю тся въ данное время та к ъ называемые „аллю миніе вые плащи*, поверхность которыхъ, дѣйствительно, изготовляется изъ аллюминія. Плащи эти ничѣмъ не отл и чаются о тъ резиновы хъ и служ атъ для тѣ х ъ же цѣлей, т. е. защ ищ ать людей отъ дождя. О снованіем ъ <• j для изготовле нія таки х ъ пла щей ‘послужила ф абрикація осо бой матеріи для обтяж ки к ар к а са воздуш ны хъ ш аровъ . М ате рія для этихъ о б тяж екъ уже давно стала и з готовляться и зъ каучука, кото рый отличался полной непро- мокаемостыо. О пы тъ, однако, показалъ, что эта матерія д о л жна, кром ѣ т о го, быть о к р а ш ена въ такой ц вѣ тъ , который м огъ бы наи лучш им ъ о б р а зо м ъ отр аж ать солнечные лучи и п р ед о т в р а щать нагрѣ- ваніе газа вну три ш ара. Р а н ь ш е съ этою ц ѣ лью оболоч ку ш ар о въ о к раш ивали в ъ ж елтый ц вѣ тъ , впослѣдствіи ж е стали обсы п ать каучукъ аллю миніевы мъ порошкомъ, т а к ъ как ъ онъ о б л ад аетъ осо бенностью о т р аж ать тепло вые солнечные лучи. Постепен- н о эти опыты привели к ъ т о му, что стали и з готовлять осо бую каучуковую матерію, поверхность которой плотно усѣяна аллю миніе вымъ порош комъ. Т еп ерь эта матерія и детъ не только для изготовленія об о лочекъ для дириж аблей, но и на не промокаемые плащи. Походъ противъ табака. Въ Англіи, подобно Америкѣ, гдѣ въ нѣсколькихъ ш татахъ уже сущ е ствую тъ особые законы, воспрещ аю щіе куреніе для молодежи, стали серьезно дум ать объ этом ъ вопросѣ. Недавно въ палату общ и н ъ внесенъ законопроектъ, суть котораго закл ю чается въ слѣдую щ ем ъ: „ни одно л и цо, моложе 16 л ѣ т ь , не им ѣетъ права курить и вообщ е пріобрѣ тать таб акъ въ каком ъ бы то ни было видѣ. В и новные подвергаю тся ш траф у въ 10 ш иллинговъ за каж дое наруш еніе з а кона*. Д руги м ъ п араграф ом ъ законо проекта воспрещ ается продавать т а бакъ, въ каком ъ бы то ни было в и д ѣ , юнош амъ, не достигш имъ 16 л ѣ т няго возраста. Страхованіе оть развода. К аринъ М ихаэлисъ, авто р ъ извѣ ст наго романа „Опасный возрастъ*, уч- Торжество закладки зданія новой электрической станціи 25 сентября. (Г. городской голова, группа гласныхъ и рабоч. электр. станціи). ,4 ЮЖНЫЙ КРАЙ Воскресенье, 23-го О ктября 1911 года. редила Общество страхованія отъ р а з вода. Р азм ѣръ взноса зависитъ, какъ и во всѣхъ страховыхъ Обществахъ, отъ суммы страховки. Разведенная женщина, состоявш ая членомъ О б щ е ства, получаетъ ежегодную ренту вплоть до того времени, пока опять не вы йдетъ замуж ъ. М ихаэлисъ н а дѣется, что ч ер езъ нѣсколько д есяти лѣтій женщины съ благодарностью будутъ вспоминать основательницу Общ ества страхованія отъ развода. „Панна Мзлишевская”. 2-й актъ на сценѣ харьковскаго драматическаго театра. (Съ фотографіи Лещинскаго). Чудесное превращеніе. Въ послѣднее время на аренѣ се вильскаго цирка подвизалась неустра шимая Саломея Нунецъ, заколовш ая великое множество бы ковъ. П рекрас но сложенная барыш ня, съ небеснымъ выраженіемъ глазъ и тонкимъ д ѣ т скимъ голосомъ, возбуж дала своей не устраш имостью искреннее изумленіе опытныхъ, посѣдѣвш ихъ въ своемъ кровавом ъ ремеслѣ тореадоровъ. В ос клицанія восторга раздавались въ циркѣ при видѣ красивой наѣздницы, вы ѣзж авш ей на арену на кровномъ скакунѣ и съ беззавѣтной храбростью кидавш ейся въ самое пекло борьбы. Но севильскія власти заявили р ѣ ш и тельны й протестъ противъ новаго при мѣненія женскаго труда, мотивируя з а прещ еніе тѣм ъ, что женщина не с о здана для такой кровавой потѣхи. Тогда Саломея Н унецъ надѣла муж ской костю мъ, остригла п о д ъ гребен ку свои роскош ные волосы и п ред ставила властям ъ докторское свидѣ тельство, что она мужчина. Власти сочли себя удовлетворенными. Но г-жѣ — Чѣмъ боленъ Губертъ? — Расширеніемъ желудка. — Что? При теперешней дороговизнѣ?! („Flieg. В1.“) Е. В. Чарусская, артистка городского театра. (Съ фотографіи Лещинскаго). Н унецъ приш лось разстаться съ своей фамиліей, успѣвш ей уже стяж ать гром кую извѣстность. Сейчасъ она подви зается подъ псевдонимомъ .В еверте П.* Она прекрасно себя чувствуетъ въ новой роли и даж е не можетъ по ж аловаться на охлажденіе къ ней пла менныхъ сердецъ севильской моло дежи. Первый наперстокъ. 17 октября 1684 года былъ изготов лен ъ первый въ мірѣ наперстокъ. Его сд ѣ л ал ъ извѣстный въ Амстердамѣ золоты хъ д ѣ л ъ м астеръ Н иколаусъ ванъ-Бенш отенъ для своей возлю б ленной и препроводилъ его къ ней со словами: „Посылаю новѣйш ее изобрѣтеніе мое для защ иты ваш ихъ прилежныхъ р у к ъ “. И зобрѣтеніе оказалось чрезвычайно удобнымъ, и съ него начали изготов лять массу копій, т. к. въ тѣ далекія времена не имѣли понятія о патентахъ, воспрещ аю щ ихъ поддѣлку. Особенно цѣнный наперстокъ п о д несъ покойный сіамскій король Пара- мидо-М ага-Чулалонгкорнъ своей н евѣ стѣ. Н аперстокъ этотъ и зо б р аж алъ бутонъ лотоса, и на немъ изъ малень кихъ брилліантовъ были составлены имя невѣсты и день ихъ обрученія. Богатыя китаянки ш ью тъ съ на перстками и зъ рѣзного перламура с ъ золотомъ и драгоцѣнны ми камнями. Т аким ъ образомъ, полезное п рои з веденіе Бенш отена сдѣлалось, меж ду прочимъ, и предметомъ роскош и. Харьковъ. Типографія «Южнаго Края». Сумская уъ, домъ А. А. Іозефовича, No 1 3 .